КАТАРСИС 17-Й
Лодка скользила среди только что распустившихся кувшинок. Туман, накрывший озеро непроницаемым одеялом для солнечного света, источал холод и не определённость.
Стоящий на корме Пётр освещал путь лодке. Ультрасиний свет, исходящий от фонаря, позволял видеть на десять-пятнадцать метров, не более.
Павел, гребя аккуратно веслами и стараясь не хлюпать ими, двигал лодку вперёд.
Ева и Лолит, сидящие напротив друг друга, озирались по сторонам, старясь не пропустить ничего важного.
Пётр уронил фонарь, и он исчез в глубинах водоёма, не оставив следа. Тотчас и Павел уронил вёсла, они ушли на дно мгновенно, как обычный кусок металла.
Ева и Лолит вскрикивают, на их лицах запечатлён ужас. Их крик эхом мечется под пеленой тумана и не может найти выход.
Пётр чувствует тревогу, вертит головой по сторонам, пытаясь разглядеть куда течение тащит лодку.
Павел, оставшись без весел, более чем спокоен.
Мимо лодки в обратную сторону проплывает плот с двумя распятиями. Павел и Ева узнают себя и приходят в восторг, граничащий с безумием. Они тихо хихикают, тыкая друг в друга указательным пальцем, чуть вздрагивая при касании.
Пётр садится рядом с Лолит и прижимает её к себе, она плачет.
Лодка разворачивается и догоняет плот. Там уже четыре распятия. Пётр и Лолит узнают себя.
– Что бы жить, надо умереть, – раздаётся металлический Голос в тумане, наполняющий каждую клетку организма Словом. – И конечно воскреснуть, – продолжает звенеть в воздухе Голос.
Лодка в мгновение растворяется в тумане вместе с её обитателями.
Блюм, блюм.
Через миг выныривает.
Дымка парит над водной гладью, иногда давая первым лучам солнца прикоснуться к воде и засвидетельствовать своё почтение.
На высоких каменистых берегах стали виднеться кустарники, и низкорослые ели.
Лолит и Ева с неподдельной детской улыбкой наблюдают за рыбой, которая резвится в реке, выпрыгивая из неё почти на метр ввысь.
Пётр и Павел вглядываются в даль, в надежде обнаружить живые существа.
На берегу появилось кострище, к столбу которого привязаны все четверо. Костёр возгорается и пламя поглощает всех. Ветер подхватывает пепел и возносит его к небесам. Дождём нисходит в реку. Вся четвёрка в оцепенении.
– На краю блаженства я узрел всевидящее око Творца, и Он меня благословил на великие дела, – бросая властный взгляд на Лолит, Еву и Павла, вещает Пётр, стоя на корме лодки.
– Он истину глаголет, – неслось эхом в пространстве над рекой. – Савл, Савл, а ты, что молчишь?
Павел, встав рядом с Петром на корме, простёр руки к небу и зароптал:
– Пощади, пощади!
Пётр и Павел опускают свой взор на Лолит и Еву.
Девушки наги.
В сознание Петра кто-то стучится и шепчет: «Смотри какая красивая и сексуальная Лолит, возьми её Пётр! Ты же «Скала», ты же «Камень», все её отговорки разобьются в дребезги. Возьми её Пётр!».
А к Павлу не просто стучится «некто», а теребит душу и вторит каждую секунду, вот совет тебе: «Ева, она твоя! Смотри как она тебе улыбается, возьми её, тебя нарекли «Малым», так стань «Большим!».
Ещё мгновение, и опять звучит голос поверх воды, который слышали только Пётр и Павел.
– Здесь нет никого, никто вас не увидит.
Пётр и Павел, переглянулись и решили ...
Блюм, блюм...
Где-то между небом и землей, Тигром и Евфратом, а может и на «The Dark Side of the Moon» встретились они. О чём говорили они – это конечно тайна, покрытая Синайским мраком, водами Ганга, и возможно огнём Ближнего Востока.
Спокойствие и Тишина встретились с бурей и вихрем, эмоции с Чувством и Любовь с похотью.
Встретились на дороге узкой, у двери в сердца человеческие. Сторона правая светила Солнцем, сторона левая – Луною.
– А ведь нет тебя, — сказал ангел в светлом одеянии. – Ты выдуманная история.
– Всё может быть, однако же меня любят и наслаждаются, — ответил ангел в тёмном.
– Но они же дети, не понимают ничего, — взволновано, повышая голос, произнёс ангел в светлом.
– Там, на Земле, есть день и ночь, женщины и мужчины, вода и лёд, сахар и соль. Пусть они сами выбирают, что им нужно в данный момент, ведь любовь – это свобода, — отреагировал ангел в тёмном тихо и спокойно.
– Истина должна быть первой и непобедимой, — продолжал настаивать ангел в светлом.
– Пока люди всё не попробуют, они не узнают, где истина, — сказал ангел в тёмном и первым влетел в открытую дверь.
***
Друзья, вы увидели несколько фрагментов из жизни соприкосновения ноосферы и мира реального. А сейчас, я чуть резюмирую то, что происходит в пределах Земли. Просьба детей отвести от экранов вашего телевизора.
Нет никаких духовных законов в этой жизни. Всё, претендующее на то, чтобы называться законами, правилами, Божьими и человеческими истинами, разлетаются к чертям: когда угодно и от чего угодно – от дебилизма доброго и идиотизма злого. Выживает... нет, не сильнейший. А просто тот, кому повезёт. Сильный пожирает слабого, слабые уничтожают сильных. Никакого Божественного промысла нет – просто хаос. И во всём этом ледяная насмешка. Безэмоциональный хохот, в котором нет даже зла. И от этого он ещё страшнее, чем самое лютое зло.
Извиняюсь, меня чуть отвлек шум и причмокивание Люца, и та жадность, с которой он поедает пирожные. Он любит наведываться в кондитерскую на Тверской. Вся рожа кремом испачкана.
Продолжим.
И – Безысходность. Безысходность боли. Страдай, бойся, ужасайся, плачь, – и внезапно сдохни! Или не внезапно, а после длительного мучения: от натуральной ли пытки, от тяжкой ли пытки – болезни. А можешь обманывать себя, веря в какую-то Любовь, в Бога, в воскресение, – всё равно сдохни! Может быть, по твоим святыням и не потопчутся. А может и смешают с грязью. По каким причинам? Почему так? Да беспричинно, от балды, просто так, ни почему…
Надеюсь, не сильно больно. Знаете, если даже ваши чувства задеты, и вы готовы рвать и метать, это хорошо, даже полезно.
Люц опять меня отвлёк, теперь он доедает копчёную уточку, жир стекает по его рукам, и капает на белоснежные манжеты сорочки. Пришлось отвесить ему подзатыльник, маму надо беречь, ей всё-таки стирать.
Рано или поздно все философские и религиозные знания, являют свою дохлость. Как только кому-то высшему, более сильному, захочется растоптать вас с вашими верами и духовными практиками, останется от вас лишь мокрое пятно: крови, кала, слёз, мочи, и гниющая в этом фарше ваша жизнь.
Всё, всё, на сегодня хватит!
Наконец-то Люц поужинал и убрался с глаз долой. И хотя Люц мой брат меньший, я всё-таки люблю людей. Даже иногда радуюсь вместе с ними, когда наступает утро. Радуюсь художнику, который написал новую картину. Радуюсь музыканту, который сочинил новую песню. Радуюсь молодым парам, которые целуются на остановках, парам, у которых случился первый секс.
А как я люблю, когда цветут яблони, пчёлки жужжат, аромат сумасшедший, красотища небывалая.
Но вот когда наступает ночь ...
До новых встреч друзья.
С вами был ведущий авторской программы «Ноосфера – и её обитатели», Катарсис 17-й. Производство Монстр-фильм. Возрастной ценз 33+.