Если вы думаете, что жизнь курьера космической службы – это сплошная рутина (знай себе вози заказы от одной планеты к другой), то вы правы лишь отчасти. Не такая уж это рутина, особенно если пилот гражданского звездолета – кадровый военный и лейтенант особой космической службы. Да и поручения, скажу я вам, бывают ох какие непростые. Вот как последнее, например…
День начался с обращений ко мне мозга моего звездолета – искина модели SF211, для краткости – Софи.
– Сообщение от командования для Тони Смайла. Новое задание.
На мониторе появилось знакомое лицо командира Арнольда Кройца.
– Здравствуй, Тони, – обратился он ко мне. – Поручение специально для тебя: направляешься на планету Глок, где тебя ждет сверхсекретный груз. Планета – это крупнейший научно-исследовательский центр особой степени важности. Подробности твоей миссии тебе сообщат после приземления в личной беседе.
Через пару часов мы прибыли в пункт назначения, где мне сразу же организовали встречу с одним из сотрудников центра, ученым, руководителем грандиозного проекта. Он сразу ввел меня в курс дела.
– На протяжении долгого времени мы пытались вырваться за пределы пространства, состоящего из трех измерений, – повествовал мой собеседник. –Долгие годы исследователи пытались найти миры, отличающиеся от нашего – одномерные, двумерные, четырех-, пяти- и так далее мерные. Этот труд не пропал даром. Пришло время установления контактов между параллельными мирами с разным количеством измерений. Мы уже провели ряд экспериментов здесь, в лабораториях. Следующим шагом будет наладить полноценную коммуникацию.
– Неужели вы решили отправить меня в параллельный мир? – обрадованно поинтересовался я.
– Увы, – ответил он, – для этого уже отобраны добровольцы, прошедшие все необходимые тесты. Но Высший координационный совет Вселенной решил, что такой эксперимент заключает в себе определенную опасность. Эти миры нам совершенно не знакомы. Что, если какой-нибудь из них таит враждебные намерения. В параллельный можно проникнуть в любой точке пространства. Но по соображениям безопасности нам было рекомендовано сделать это где-нибудь на задворках Вселенной. Предвижу ваш вопрос: почему для этой миссии нам понадобился специальный звездолет, такой, как ваш? Видите ли, мы опасаемся, что какой-нибудь агрессивно настроенный маньяк может воспользоваться нашим открытием в корыстных целях. Хотя исследования совершенно секретны, не исключена возможность утечки информации. Поэтому мы должны максимально обезопасить проект. А теперь немного деталей, которые вам обязательно знать. Рабочее название этого прибора – «Открытая дверь». Он очень мал, но бесконечно ценен. Поэтому за вами последуют еще два военных звездолета и один корабль межгалактической полиции.
Я поблагодарил ученого за доверие и отправился выполнять очередную рутинную (как мне тогда показалось) миссию. Мой «Мельхиор-4» ждал меня в ангаре. Я ожидал увидеть роботов-грузчиков, но встретил вновь лишь моего нового знакомого в сопровождении нескольких человек в униформе, по-видимому, охранников. Ученый вручил мне малюсенькую серую коробочку, добавив, что это и есть тот самый прибор.
На мой невысказанный вопрос, зачем из-за такой крохотули гонять целый курьерский звездолет, он ответил.
– Дело не в звездолете, а в вашей кандидатуре. Изучив тысячи досье, мы сошлись на том, что только вам можем довериться. Вы обладаете всеми качествами, благодаря которым, в случае опасности, можете сохранить эту величайшую ценность.
Лестно, что и говорить! Ну и ответственность на меня возложена!
Уже через несколько минут после старта мой корабль вынырнул из червоточины на другом краю Вселенной. Звездолеты сопровождения летели вслед за нами.
Ну что ж, подумал я, можно пока расслабиться и новости посмотреть. Софи подключилась к местному новостному каналу. Симпатичная дикторша (непонятно, искин или человек, впрочем, какая разница) проверещала целый поток неактуальной для меня информации, и я уже хотел было прервать поток её мысли, как вдруг...
– А теперь наш специальный репортаж о чрезвычайном происшествии.
На экране возникло изображение планеты Друв, где располагается колония для самых отъявленных преступников. Точнее, вся планета является колонией. Сообщалось, что впервые за несколько десятков планетарных лет здесь произошел беспрецедентный случай: совершил побег один из самых опасных криминальных авторитетов – Мирослав Ружичек. На экране тут же возникло его изображение. Много же натворил этот симпатяга до своего ареста! Собрал неплохой «трудовой коллектив» из лучших технологических умов, которых, надо отдать ему должное, он ценил и щедро делился с ними полученными нелегальными доходами. Основной капитал Ружичек сколотил на воровстве и последующей продаже передовых технологий. Его охотно нанимали конкурирующие между собой концерны и щедро оплачивали «услуги». Попав в тюрягу, он своих дружков не выдал. Видимо, надеялся, что, оставшись на свободе, они смогут вытащить его. Не зря надеялся: похоже, головастые ребята, которые на «ты» с любым искином, все-таки устроили ему побег. Итак, объявлен Вселенский розыск, усилены космические патрули.
Кажется, у нас проблемы, решил я. Ведь новейшие изобретения, передовые технологии – это же его «специализация»! А у меня как раз такой случай! С другой стороны, кому он может предложить украденное? Какую выгоду можно извлечь из путешествия в другие миры? Контрабанду перевозить? Да на кой черт им в других мирах с иным количеством измерений наши товары? Хотя кто его знает… На всякий случай, я решил понадежнее спрятать коробочку, ой, то есть, величайшее достижение научной мысли…
На выходе из следующей червоточины мой искин Софи сообщила о том, что она пытается связаться со звездолетами сопровождения, но пока безуспешно. Причина –мощный энергетический поток из неустановленного источника.
Пока мы («мы» – это я и Софи, а не «я» и «я», страдающий раздвоением личности) пытались решить проблему, раздался сигнал SOS. Исходил он от большого пассажирского лайнера. Внезапно эфир стих и командир экипажа пассажирского судна, Свен Йохансон, запросил связь. На экране возникло лицо человека средних лет.
– Лейтенант, – начал он, – решать, конечно, вам. Но помните, что от этого зависит жизнь трехсот пятидесяти ни в чем не повинных живых существ.
Мои опасения подтвердились. На коммуникаторе возникла ставшая тоже уже почти родной физиономия: бородатый брюнет со скуластым лицом. Еще до того, как он открыл рот, я понял, о чем пойдет речь. Но вида, конечно, не подал, а на клавиатуре компьютера набрал для Софи команду продолжать связываться с нашими спутниками.
– Здравствуйте, лейтенант Смайл, – довольно вежливо обратился он ко мне. – Вы догадываетесь о чем я хочу с вами поговорить?
– Понятия не имею, – сказал я не столько для того, чтобы его разозлить, сколько с целью потянуть время, пока Софи продолжает попытки связаться с сопровождением. Однако на мониторе мелькало лишь «связи нет».
– Послушайте, Смайл, – продолжал он. – Не валяйте дурака! Мы приходим, забираем то, что нужно, и покидаем вас навсегда. Даю слово, что вы о нас больше не услышите. В противном случае...
– Вы будете каждый час убивать по заложнику, – закончил я его мысль.
– Вы правы, но лишь наполовину. Не каждый час, а каждые полчаса. Заметьте, первые полчаса начались с момента начала связи. У вас двадцать четыре минуты, чтобы успеть принять решение. И не надейтесь связаться с вашими. Это, во-первых, бесполезно, во-вторых, технически неосуществимо. Дело в том, что корабли сопровождения сейчас следуют в другом направлении, думая, что идут за вами. Это мои ребята постарались, – добавил он тоном родителя, гордящегося успехами своих чад.
Монитор продолжал мелькать двумя безнадежными словами «связи нет». «И не будет», – продолжил я про себя.
– Поверьте, я не кровожаден, – снова вступил в разговор Ружичек. Мне не будет легче от смерти кого-либо из пассажиров. У меня просто нет другого способа заставить вас подчиниться. Мне известно, что вы готовы пойти на всё ради спасения человеческих жизней. Это было частью вашей подготовки как бойца.
– Что же вам еще известно, позвольте спросить? – спросил я с деланным безразличием.
– Да так, кое-что, – в тон мне ответил он. – Например, сколько у вас наград и за что они. Еще вы отлично владеете несколькими видами единоборств.
– Не знал, что вы мой фанат, – я не смог удержаться от сарказма. – Это всё, надеюсь?
– А как насчет того, что ваша матушка хотела, чтобы вы стали музыкантом, а вы тайком от нее поступили в Высшую космическую школу?
– Ну хорошо, – произнес я, не дожидаясь, пока он начнет оглашать отметки в моем аттестате за курс средней школы. – Ваши условия.
– Вы открываете камеры перехода и впускаете меня и часть моих людей. Другая часть моей команды остается здесь до того момента, пока мы получим то, что нам нужно, и покинем ваш корабль. Если вы будете благоразумны, никто не пострадает.
Я согласился, однако так просто сдаваться, конечно, не собирался.
Через несколько минут гости пожаловали на борт. Я отслеживал их перемещения по камерам. Четверо гуманоидов. Трое мужчин и одна женщина. Стройная, пышные каштановые волосы с золотым отливом…. Легкая походка, которую я ни с чем не спутаю. Не может быть!… Вот, проходя мимо очередной камеры наблюдения, она поднимает голову, словно угадав, что я наблюдаю за ней.
Она почти не изменилась. Снэльс! Черт побери, Снэльс!..
Мы познакомились на одной заштатной планетке, когда я еще служил в составе особой космической бригады. Наш корабль завернул туда на дозаправку. У меня была пара часов свободного времени, и я зашел в один из баров космопорта….
Я пропал сразу, как только увидел это прекрасное юное создание. На ней было узкое темно-фиолетовое платье, пышные волосы собраны на затылке, а в огромных зеленых глазах – смертная тоска. Эта провинциальная планетка была определенно не для нее, обуреваемой жаждой приключений и познания иных миров, а может быть, и целых Вселенных. Она мечтала свалить оттуда, как только достигнет совершеннолетия. И вот этот день настал. Это был день нашей встречи. Примерно через час нашего общения мы знали друг о друге почти все, а еще примерно через полчаса решили, что если и есть во Вселенной идеальная пара, то это мы – безнадежные романтики.
Опущу подробности того, как мне удалось протащить её на свой корабль и отсидеть за это несколько суток в карцере. Но оно того стоило! К счастью, мне (несмотря на взыскание) дали очередной отпуск, и мы с моей любимой девушкой отправились на поиски приключений…
О том, где мы побывали и что пережили, нужно писать отдельную книгу. А потом… я не мог вспоминать об этом без боли. Я потерял ее.
И вплоть до сего момента думал, что она погибла, и винил в этом себя. И вот теперь… Боже мой! Неужели это действительно она? Женщина, которую я так любил и которую люблю до сих пор, теперь в лагере моих врагов?
Между тем компания в полном составе приблизилась к двери моей каюты. Последний взгляд на монитор: «Связи нет». Что ж, пока придется действовать в одиночку.
Она вошла первой. Ее взгляд был направлен прямо на меня. На какое-то мгновение я потерял контроль над собой. Женщина, которую я любил и которую считал погибшей и утерянной навсегда, вновь была рядом. Сглотнув ком в горле, я заставил себя произнести:
– Привет, Снэльс. Давно не виделись. Хорошая погода сегодня, не правда ли?
Ответ был вполне в ее духе.
– Тебе не кажется, Тони, что разыгрывать светского льва в данной ситуации не совсем уместно? После того, как ты бросил меня на этой Планете Ста Бурь? – в ее голосе звучал неподдельный гнев.
Неужели она думает, что я смог бросить ее? Так вот почему она сейчас здесь. Она пришла отомстить. Если бы я начал оправдываться, она сочла бы это проявлением малодушия. Поэтому я предпочел промолчать.
– Я думаю, – самодовольно сказал Ружичек, обращаясь ко мне, – мне нет нужды объяснять вам, лейтенант, откуда у меня такие подробные сведения о вашей персоне.
– О да! – обезоруженно признался я
– Я не хочу применять силу, Смайл. Тем не менее, мне придется это сделать, если ты не выполнишь мою просьбу. Отдай нам то, за чем мы пришли, и мы мирно расстанемся – миролюбиво предложил бандит.
– Я не могу отдать то, что мне не принадлежит, – не сдавался я.
Ружичек начинал выходить из себя.
– Что ж, – раздраженно сказал он, – вижу, ты не настроен на мирные переговоры. В таком случае мы вынуждены прибегнуть к силе. Я мог бы попытаться заставить тебя говорить, ведь в моем распоряжении – новейшие технологии. Но, учитывая твою подготовку в Высшей космической школе, я знаю, что ты устойчив к ментальным атакам.
И тут нехороший дядя направил на меня некий конусообразный предмет, который за мгновение до этого с ловкостью фокусника выудил из кармана, и я оказался пригвожденным к креслу. При этом снаружи создавалось впечатление, что я просто сижу в удобном положении на своем месте. Субъективно же я чувствовал, как будто меня опутали канатом так, что пошевелиться нет никакой возможности. Мерзавец злорадно ухмыльнулся.
– Ну как тебе такое, Тони Смайл? – спросил он с гаденькой улыбкой. Да, это путы, узы, кандалы – называй, как хочешь, но не простые, а энергетические. Одна из последних технических новинок! Это энергетический пучок, который нельзя развязать по причине отсутствия узла. Невидимые узы – самые надежные. Мы освободим тебя, как только найдем нужную нам вещь. Но, учитывая твои выдающиеся способности, мы не оставим тебя без присмотра. Снэльс, девочка, ты ведь не откажешься побыть некоторое время в обществе… старого друга?
– С удовольствием посвящу тебе еще несколько часов моей жизни, дорогой, – сказала с томной улыбкой женщина моей жизни, обращаясь ко мне.
Братья по разбою разбрелись по кораблю в надежде обнаружить тайник. Надежду вселяло то, что, как я понял из их перешептываний («А чего хоть ищем-то?» «Как оно вообще выглядит?» «Да вроде маленькое что-то». «Ладно, по ходу разберемся»!), они не совсем представляли себе, как именно выглядит то, что они ищут. Похоже, что информация из научного центра просочилась в ограниченном объеме. Это обнадеживало.
Мы со Снэльс остались одни. Она сидела напротив, продолжая разглядывать меня все с той же Джокондовской улыбкой. У меня затекли ноги, и я сделал слабую попытку пошевелиться. Она расценила это как попытку к бегству.
– Бесполезно, – констатировала она.
– Почему ты ввязалась в это? – спросил я, пропустив ее реплику мимо ушей.
– Не твое дело, – ответила она резко. Но, несмотря на тон, при звуке ее голоса сердце у меня замерло. Я попытался продолжить разговор, удалив из голоса дрожь.
– Я очень рад снова видеть тебя.
– Чего не скажешь обо мне, – ответила она холодно, слишком холодно, не отводя глаз, в которых не было прежней нежности. Не хочешь узнать, как я выбралась с той планеты, на которой ты оставил меня подыхать?
– Мне нечего сказать в оправдание. Если ты думаешь, что я тебя бросил, продолжай так считать.
– А как назвать то, что я осталась там одна, совершенно беспомощная, без надежды вообще когда-нибудь выбраться?
Мне вдруг стало обидно, что я могу умереть, оставшись предателем в глазах любимой (до сих пор) женщины… И я решился.
– Как насчет попытки реабилитироваться?
– Бесполезно, – тон вновь стал равнодушным.
– Я знаю, что бесполезно. И все же. Может быть, хотя бы ответишь на вопрос: почему ты после всего, что мы пережили, решила, что я тебя бросил? Как тебе такое могло в голову прийти!?
На миг в ее глазах отразилось сомнение.
– Думай, как хочешь, – устало откликнулся я, полагая все же, что лед тронулся. – Но, может быть, во имя старой дружбы, поинтересуешься, что я делал после того, оставил тебя в пещере. Вспомни: ты не смогла идти в сторону сигнального маяка из-за травмы ноги, и я отнес тебя в безопасное место с многодневным запасом воды и продуктов, а сам пошел к сигнальному маяку.
– Помню, – голос звучал по-прежнему крайне неласково. – Ты меня заманил на планету, обещая продемонстрировать затмение одного за другим семи разноцветных солнц на фоне цветных песков. Только почему-то забыл упомянуть о том, что эти пески – зыбучие.
– Я не забыл. Я и сам не знал. Тогда это был еще не до конца освоенный участок Вселенной, и сведений о планетах в том секторе было крайне мало.
– Я ждала тебя и надеялась, что ты вот-вот появишься. Запасы пищи и воды подошли к концу, а ты все не шел. И вот, наконец, я увидела в небе светящуюся точку – она снизилась в той стороне, куда ушел ты. Я думала, что это спасательный звездолет, который, подобрав тебя, прилетит и за мной. Но буквально через несколько минут корабль снова взлетел. Я почти совсем отчаялась, но прошло совсем немного времени, буквально пара часов, как вдруг на поверхность рядом со мной опустился звездолет. Я думала, что это ты вернулся меня спасти. Но это был не ты, а он. Так что ему я обязана своим вторым рождением.
– Кому – ему?
– А разве я не сказала? Мирославу, конечно. Он тогда в очередной раз скрывался от полиции и завернул на эту планету, чтобы спокойно отсидеться, пока его ищут. То, что его корабль приземлился именно на этой части планеты, было настоящим чудом для меня. Вот и ответ на твой вопрос – как и почему я связалась с ним. Твое предательское бегство…
– Постой-постой – перебил я ее, – Тебе не кажется, что ты делаешь поспешные выводы?
– Тогда почему ты не забрал меня, а предпочел удалиться один?
– Я шел несколько дней без воды и еды, но все же добрался до маяка. Последнее, что помню, что все-таки послал сигнал бедствия. Потом потерял сознание. А первое, что сделал после того, как пришел в себя на подобравшем меня корабле, – убедил их повернуть обратно, чтобы забрать тебя. И мы вернулись, прозондировали всю планету, облетели ее раз десять и не обнаружили признаков жизни. Можешь не верить, но я до нынешнего дня терзался этим воспоминанием и винил себя в твоей гибели. А что было с тобой потом, когда Ружичек подобрал тебя?
– Он отвез меня туда, куда я попросила его – туда, где готовили специалистов по освоению новых планет. На вопрос, что я могу для него сделать в благодарность, ответил, что, может быть, когда-нибудь обратится ко мне за помощью. Спустя какое-то время его арестовали. А я продолжала жить, завербовалась подряд в несколько экспедиций, но не теряла тебя из виду.
– И ждала возможности отомстить, – закончил я мысль за нее.
– Да, – согласилась она. – Ты же знаешь за мной этот недостаток – я не умею прощать обиды.
– Не умеешь или не хочешь? – спросил я.
– Не умею и не хочу.
– Но хоть теперь-то ты поняла, что я не виноват?
– Мне очень хочется в это верить, Тони!
А мне очень хотелось верить в то, что мир восстановлен. И очень хотелось продолжить цепь совместных приключений, которые столько дали нам обоим! По изменившемуся выражению ее лица я понял, что и она думает о том же. Просто каждый из нас не решается заговорить об этом первым. И все же в конце концов пустились в воспоминания. Мы так увлеклись, что забыли, где находимся. Кажется, не было этих лет, прожитых друг без друга. Мы были все так же молоды и безрассудны, и нам хотелось приключений. С обеих сторон все чаще звучало «А помнишь…», «А помнишь…»
– Снэльс, – наконец сказал я. – Я ни за что на свете не расстался бы с тобой тогда. Я и сейчас не хочу тебя отпускать. Но это может произойти помимо моей воли. Ты знаешь, зачем Ружичек здесь?
– В общих чертах.
И я рассказал ей все, что знал сам. Она всегда была умницей, и ей не надо было объяснять, насколько важен мой груз. Она все поняла. Но у нее тоже был свой личный кодекс чести, а согласно ему в данный момент она имела определенные обязательства перед тем, кто когда-то спас ей жизнь. Что ж, она права, подумал я. Неизвестно, как я поступил бы на ее месте…
Тут в каюту влетел разъяренный Ружичек, и они втроем принялись яростно обыскивать каждый ее уголок, из чего я заключил, что все остальные помещения они уже прочесали. Наконец, он хищно глянул на Снэльс. Я понял, что у него созрел план. Прежде чем я успел что-либо произнести, бандит подошел к Снэльс и заломил ей руку. Казалось, она почти не удивилась. Вполголоса пробормотала.
– Я успела привыкнуть к тому, что мужчины предают меня.
– Прости, девочка, – ответил Ружичек. – Видит Бог, я не хотел прибегать к этому последнему козырю. Но из-за его бараньего упрямства, – он кивнул в мою сторону, – тебе, видно, придется пострадать.
Хладнокровие начало меня покидать.
– Что ты хочешь с ней сделать, подонок? – вырвалось у меня.
– Это целиком и полностью зависит от тебя, – рассудительно сказал он. – Ты же не хочешь потерять любимую женщину во второй раз – теперь уже навсегда.
– Но ты же не посмеешь убить меня после того, как спас мне жизнь, Ружичек, – подала голос Снэльс.
– Я – нет, – отозвался мерзавец. – Честно говоря, для меня лично было бы очень сложно, почти невозможно поднять руку на тебя, детка. Но вот эти ребята сделают для меня все, что я прикажу. Ну, Тони Смайл, какой приказ мне отдать моим людям?
Я действительно был взбешен, что со мной случается крайне редко.
– Почему ты думаешь, – я решил не терять лицо и оставаться вежливым, – что Снэльс на моей стороне? Она только что рассказывала мне о преданности тебе.
– Я знаю, о чем она рассказывала, – прервал меня Ружичек, – Ты думаешь, я идиот? Я оставил на ней жучок. Мы всё слышали, каждое слово.
Между тем сообщники грабителя уже выхватили бластеры и наставили их на свою бывшую соратницу. Дело принимало более чем серьезный оборот.
Ружичек с удовлетворенным видом оглядел всю картину, кивнул довольно.
– У тебя минута на размышление, – жестко бросил он, обратившись ко мне. – После этого мне придется, я повторяю, придется отдать крайне нежелательный для меня приказ. Время пошло.
– Хорошо, – произнес я, желая потянуть время и надеясь на то, что помощь все-таки придет. – Ты выиграл этот раунд. Но, может быть, прежде чем я скажу, где то, что ты ищешь, ты объяснишь, зачем тебе все это?
– Я просто хочу с её помощью скрыться. В этой Вселенной для меня места нет, меня ищут спецслужбы всех планет. А там, за пределами этого мира, в другом измерении, для меня был бы шанс.
– А если нет? Ты же не знаешь, как там всё устроено. Вдруг сразу смерть?
– Тогда я хотя бы умру свободным.
Но тут он охнул, и я понял, что что-то пошло не так. На конусе, при помощи которого он меня обездвижил, загорелась красная лампочка, приборчик жалобно пискнул и отключился. А я стал свободен. Вот этого никто из нас точно не ожидал,
– Снэльс, на пол! Софи, вырубай свет!– заорал я и в этот момент отскочил в сторону.
В темноте вспышки бластеров оказались направлены в то место, откуда я только что прыгнул. Но теперь Ружичек в моих руках. Его рука с оружием заломлена, а само оружие у меня.
– Софи, свет! – снова ору я.
Прикрываясь Ружичеком, я держу бластер у его виска. Бандит с заломленной рукой громко сопит, но против моего захвата сделать ничего не может.
На самом деле нелегко одновременно держать в поле зрения трех бандитов и выполнять еще какое-то действие. Выстрел одного из преступников обжег мне руку, что, однако, не помешало мне молниеносно выстрелить, не целясь, в ответ. В результате бандит все же был задет – на ноге сквозь комбинезон сочилась кровь.
Снэльс, которую я когда-то тренировал, продемонстировала, что не забыла навыки, и ловко вырубила двоих оставшихся, да так, что ни один не успел понять, что происходит.
Ружичек у меня в руках сказал сдавленным голосом:
– Не забывай, что у моих людей в заложниках целый звездолет.
– Уже нет, – ответил я, взглянув на монитор, ибо Софи сейчас вела прямую трансляцию с пассажирского звездолета: там вовсю орудовала космическая полиция, а это значило, что вскоре дойдет очередь и до нас со Снэльс.
Я повернул Ружичека лицом к монитору. Увидев, что творится на звездолете, мерзавец изменился в лице.
Тут на связь со мной одновременно вышли отряд космической полиции, мой командир Арнольд Кройц и ребята из сопровождения – Олег и Станислав.
– Вижу, Тони, – сказал Кройц, посмотрев на обезвреженных преступников, –ты время зря не тратил. Но почему девушка на свободе?
– У вас, видимо, неверная информация, – ответил я. – Банду из трех человек я нейтрализовал. А эта девушка… Вообще-то, это моя девушка. Она здесь, чтобы помочь мне поймать всю эту шайку.
– Вот как? – Кройц удивленно поднял брови. – Мои информаторы недобросовестно работают? Впрочем, потом объяснишь подробнее.
Тут Софи сообщила, что открыты камеры перехода для полицейских звездолетов.
Подразделение полиции вскоре оказалось у меня на борту. Они прихватили с собой всю компанию. Кроме, конечно Снэльс, которая осталась у меня на борту. Покидая меня, Ружичек обратился ко мне.
– Слушай, Тони, я теперь уже не опасен. Можешь сказать, где же ты все-таки прятал эту штуковину?
– Охотно отвечу, – весело отозвался я. – Обрати внимание на дверь. Как ты думаете, нужны ли в выдвижных дверях такого типа замочные скважины, если для таких дверей ключи в принципе не предусмотрены?
Ружичек побагровел. Ведь он почти все время находился рядом с тем, чего так вожделел. Его подвела собственная невнимательность. А еще сработал привычный стереотип. Ведь у них в тюрьме дополнительно ко всем мерам безопасности, все камеры имеют замки, которые, впрочем, редко запираются. Это всего лишь дань традиции, когда в старину в тюрьмах все камеры были снабжены этим необходимым атрибутом. Поэтому его не удивило наличие замка на моей двери. Просто не пришло в голову, что его может не быть.
Все формальности были улажены, в моих словах об участии Снэльс в этом деле никто не усомнился. Все гости наконец покинули корабль.
– Ну вот и все, – сказал я Снэльс, – еще одно приключение, которое мы пережили вместе. Останешься погостить? Хотя бы на ночь… Ведь сейчас ночь по бортовому времени.
Она сделала вид, что раздумывает, но я, зная эту девушку, уже догадывался, каков будет ответ.
– Пожалуй, – нежно произнесла она и бросилась мне на шею.
– Кстати, у меня есть вакантное место для еще одного члена экипажа. Как тебе такая работа?
Долгий поцелуй стал и ответом на мой вопрос, и началом новой главы наших отношений.
Утром начальство в лице полковника Кройца снова связалось со мной.
–Ну как, Тони, отдохнул после вчерашнего?
– Да, вполне.
– Замечательно. Готов к выполнению следующего задания?
– Конечно! Только можно что-нибудь сложное и интересное? Ведь нас в экипаже теперь двое.
Полковник с пониманием кивнул и улыбнулся.
– Будет вам и сложное, и интересное. Слушайте внимательно…