Солнце только-только начало подниматься над водой. Босые ноги приятно холодила утренняя роса. После жестких ботинок трава казалось шелковой. От мягкого бриза она перетекала как ещё одно море.
Смочив кисть, я наметил линию горизонта. Рисовать морские пейзажи на рассвете — это нечто прекрасное. До боли хотелось передать щемящую красоту и всепоглощающую безмятежность нового дня.
— Так ты художник!
Я обернулся на звонкий девичий голос.
Передо мной стояла миловидная, светловолосая девушка. Карие глаза сверкали любопытством.
На подоле и рукавах я заметил несколько пятен от муки. Значит дочь пекаря. Кажется, я видел её пару раз в городе.
— Ну, получается, что так.
— А что ты рисуешь?
— Художники не рисуют. Они пишут свои картины, — автоматически поправил я.
— Ладно-ладно, — она подняла руки вверх. — А меня сможешь нарисовать?
Я задумался.
Она не показалась мне красивой, но что-то в ней определенно было. Как-то внутренний свет, который делал её широкое скуластое лицо мягким и выразительным. А может это было рассветное солнце...
— А давай попробуем. Собери какой-нибудь букет. Ммм, с синими цветками обязательно.
Она кивнула головой и с энтузиазмом начала искать из чего собрать букет.
Я же, удивляясь своей уступчивости, развернул мольберт и подготовил несколько новых оттенков.
— Готово! — чуть запыхавшись, с раскрасневшимися щеками, она была весьма очаровательна.
— Отлично! Встань сюда...
Через какое-то время я окинул взглядом почти законченный портрет.
Чего-то не хватало.
Что-то от меня ускользало.
— Придумал! — я не смог удержать радостный возглас, — на, возьми.
Я протянул девушке свой перстень.
— Ни за что! Он же дорогущий!
— Бери я сказал!
Ну вот, теперь всё было гармонично и глаз ни за что не цеплялся.
Уже собирая инструменты, я, словно через подушку, услышал странный писк.
— Что это? — девушка нахмурилась.
— Не знаю.
Звук становился всё сильнее и противнее.
Я резко сел на кровати. Сон. Какой странный сон... Ну да бездна с ним. Раз прозвучало напоминание, значит скоро корабль зайдёт на орбиту планеты. Пора собираться.
Несколько дней полёта на лайнере прошли спокойно, не считая гиперпрыжка и этого странного сна.
Меня жутко раздражала эта не запланированная поездка. Но и отказаться я не мог. Людей, знающих и исследующих культуру предыдущих поколений было ничтожно мало.
В дверь постучали.
— Мистер Рочестер? Мы прошли допуск. Через пятнадцать минут будет произведена стыковка с транспортной платформой. Там вас с группой будет ждать экскурсовод.
Я тяжело вздохнул и застегнул рюкзак.
Планета-заповедник была прекрасна.
Яркие, сочные краски. Всё недовольство ушло, будто не бывало. Я с наслаждением смотрел в окно транспортника и вполуха слушал экскурсовода.
Через несколько часов, утомившись, я остался на одной из остановок. Перекусив и полистав брошюру, решил сходить в местный музей. Гудящая толпа снова поднимала волну раздражения. Хотелось какого-то спокойствия и неспешности.
Вход оказался бесплатным, что очень удивило и порадовало.
Примитивное бетонное здание внутри, на удивление, было светлым и просторным.
Статуи, статуэтки, вазы и бесчисленное количество картин.
Немного бездумно побродив, я прибился к одной из экскурсионных групп, но тоже неособо обращал внимания на пояснения. Всё что будет нужно, я смогу узнать после.
— ... а эту картину доставили в наш музей совсем недавно. Она была без названия и мы решили назвать её «Джейн»* Как вы можете заметить, на картине изображена бедная, возможно нищая девушка, но перстень на её руке, может говорить нам о том, что...
Я перевёл глаза на картину и замер.
Это же она. Та девушка из сна...
______
*Джейн — В употреблении правоохранительных органов США под этим псевдонимом подразумевалось неопознанное тело. В случае, если тело принадлежало женщине, использовался термин Джейн До́у.