Белозар задумчиво сидел на высоком берегу реки. Грустные думы не давали ему покоя. Старые боги гневаются, забыли люди, что есть первопричина и исток всего сущего. Оскудели дары, приносимые Вышеню и детям его – Роду и Мокоши. Говорят, на смену им пришёл христианский бог, его стали почитать многие. Да только лучше ли стало от того людям?
Не помнил волхв на своём веку такого мора и неурожая, как в нынешний год. А годов у него за плечами прожито немало. Давно побелели его когда-то густые пшеничные кудри, потускнели и выцвели глаза небесного цвета. Только спину не согнули годы, хотя приходится опираться на резной посох, который с любовью мастерил Белозар долгими вечерами в своей избе на берегу полноводной реки Неплюйки. Любил он тёплое дерево, гладил своими иссохшимися руками гладкую дубовую дощечку, вырезая на ней волшебные обереги и бормоча вполголоса древние заклинания.
Недавно поселился на этом месте мудрый жрец, вдали от селений и людской суеты. Сам выстругал и поставил идолов на поляне в окружении старых дубов. Жил охотой, рыбалкой, да тем, что приносили ему люди из ближайших деревень за лекарство да добрые советы.
Только многое изменилось за прошедшее время. Старый ведун тяжело вздохнул. Иссякли источники его благоденствия в виде людских подношений, остались лишь скудные ручейки. Но не иссяк источник его мудрости и знаний, хоть немощно стало тело, но ещё ясен разум. Что останется после него, кроме потрескавшихся идолов на лесной поляне?
Разве вот знания, что пытался передать своему единственному ученику – Ведамиру. Хоть и тянется ученик к знаниям, но суета мирской жизни привлекает его не меньше. Приходиться мириться с его частыми отлучками в селение. Хороший охотник Ведамир. Его богатой добычи вроде зайчишек или тетеревов хватает и на пропитание, и на дары для богов. Не должен опустеть алтарь на лесной поляне, хоть каплей крови нужно окроплять его, иначе разгневается Велес, пошлёт неурожай и болезни на род людской.
А Белозар хоть и силён был духом, да вот тело стало подводить. Не стало зоркости прежней в глазах и крепости в руках.
Волхв с трудом поднялся, стряхивая стружку с колен. Оберег с вырезанной на нём волчьей лапой должен был оградить его от несправедливости людской. Говорят, князь нынче рыщет с дружиной и посланниками нового бога по окрестностям, сжигает родовые капища вместе с волхвами. Что ж, Белозар готов принять князя. Давно припасена склянка с волшебным зельем для князюшки, свершится Велесов суд!
Возле избы, когда-то поставленной Белозаром под старой коряжистой сосной, его уже поджидал с нетерпением Ведамир. Странно, но руки его были пусты. Неужто впервые удача отвернулась от него на охоте? Не может того быть, ведь все ритуалы были исполнены правильно, подношения в виде заячьей лапы положены на Велесов алтарь.
Белозар поднял глаза на огромную медвежью лапу, прибитую над входом. Сможет ли могучий Велес защитить слугу своего от врагов?
***
Ведамир был в том возрасте, когда у мальчиков появляется пушок над верхней губой и нет-нет да и прорежутся басистые нотки в разговоре. Высок и строен был голубоглазый Ведамир, да умом сметлив. И силушкой его Велес не обидел. Один в поле с плугом паренёк управлялся. А какие силки на лесного зверя ставил – никто таких смастерить не мог! Не то что зайчишку, а и крупного зверя могли поймать и держать до прихода хозяина. Возможно, и стал бы зоркий паренёк великим охотником, да Род распорядился иначе.
Как сейчас помнит Белозар тот день, когда захлёбываясь слезами, прибежала к его избе женщина из ближайшей деревни.
– Спаси, батюшка, первенца мово! Сильно хворает уж третий день! Горячка прицепилась, никак не проходит! Возьми от нас подарочек!
Женщина поклонилась до земли и протянула волхву корзину с нехитрыми деревенскими подношениями – масло, завёрнутое в тряпицу, круг домашнего сыра, каравай хлеба и пару десятков яиц.
Дары волхву были кстати, давно перебивался он рыбой, да дичиной, попадавшей иногда в силки, неумело расставленные в лесу. Жил раньше Белозар в стольном граде, лечил князя да домочадцев его, только пришлось спасать свою жизнь, убежав подальше в лес.
Мальчишка и вправду был худ. Волхв достал узелок с травами, привязал над дверью оберег, прошептав заклинания, и велел поить больного отварами.
– Через три дни приду, проведаю, – пообещал он матери, с надеждой смотревшей на целителя.
Когда парень пошёл на поправку, Белозар уходя сказал:
– Когда встанет на ноги, присылайте сына ко мне в лес, обучать его стану.
Мать было хотела возразить, но кудесник сразу перебил:
– Ослушаетесь, болезнь вернётся. Тогда меня не зовите.
Хоть отец и не рад был оторвать от семьи старшего сына – помощника, да деваться некуда, слово волхва – закон. Смирился отец с потерей, тем более в семье подрастали ещё три сына. Род с Ладой не поскупились на мальчиков, а на последний подарок приберегли и отцову радость – белокурую и голубоглазую доченьку Белаву.
Любил Ведамир отца с матерью, сильно тосковал по ним и по братьям, а особенно по сестрице младшей – Белавушке. Не сказать, что скучно было ему у жреца, да не нагулялся и не наигрался он со сверстниками, не натешил удаль свою в забавах молодеческих – кулачных да палочных боях, не налюбовался девичьими хороводами на лужку.
Хорошо хоть, что старик не очень строг оказался, позволял забегать в деревню, проведать родичей.
Вот и сегодня он принёс им подарок – жирного глухаря, попавшегося в ловушку. Уже подходя к деревне, услышал крик и плач. Всех жителей согнали в центр села. А вот и князь со своей дружиной. А это кто рядом с ним? Неужто служитель нового бога, про которого ему говорил учитель? Странные дела творил этот человек. Каждого из односельчан зачем-то поливал водой и заставлял целовать огромный деревянный крест, висевший у него на груди.
Ведамир от страха забыл даже дышать. Не иначе, как творится страшное колдовство!
Он не помнил, как прибежал к учителю и, слегка отдышавшись, рассказал про увиденное.
– Богу новому заставляют поклоняться, – ответил, выслушав его, жрец.
– Что ж будет теперь? – сиплым от страха голосом спросил Ведамир.
Учитель ничего не ответил, а тяжело зашагал на поляну с идолами, где положил на алтарь тушку принесённого Ведамиром глухаря и долго играл на гуслях, напевая слова заклинаний, после чего плеснул на алтарь водицу из заговорённой склянки.
– Домой не ходи больше, – сказал он на утро Ведамиру, собравшемуся на охоту. – Узнает князь, где я прячусь, не сносить и тебе головы.
Но все предосторожности оказались напрасны. Видно кто-то из селян рассказал князю про волхва, поселившегося в лесу.
Князь с дружиной окружили волхва и его ученика и, связав, повели в селение.
– Оставь, княже, мальчишку, невинный он. Служил у меня за услугу, оказанную его родичам, а сам он ни к чему не причастен!
– Ничего, коли безвинен, то отпущу. А ежели найдём на нём вину, то пущай не ропщет! – ответил кудеснику князь, усмехаясь в усы.
Посреди селения уже был поставлен столб, вокруг которого разложены охапки хвороста.
Люди, которых согнали поучаствовать в расправе над волхвом, стояли кругом молча, опустив головы и не поднимая глаз. Только малые ребятишки бегали вокруг, принимая всё за забаву.
Мать, увидев связанного Ведамира, бухнулась на колени перед князем и взмолилась:
– Не губи, сыночка, батюшка! Не повинен он ни в чём! Заставил его проклятый колдун уйти к нему, а ни он, ни мы не хотели!
– Ну что ж, – ухмыльнулся князь, – окрести отрока, отче!
Священник быстро провёл обряд, поливая на Ведамира водой и читая христианские молитвы.
– А теперь, поджигай! – князь сунул мальчику в руки палку с зажжённой паклей.
Ведамир вспыхнул, как будто пакля подожгла его, и попятился назад.
– Не хочешь, сам рядом встанешь! – пригрозил ему князь.
Белозар, до этого молча стоявший, привязанный к шесту, сказал:
– Не бойся, жги! Я улечу с огнём к богам, а вот ты, князюшка, увидишь, как через пять лет Днепр потечёт вспять, земли начнут меняться местами, греческая земля встанет на место русской, а русская на место греческой.
Князь побелел лицом и, выхватив факел из рук Ведамира, кинул его в кучу хвороста.
Огонь разгорелся сразу, и скоро столбы дыма скрыли шест и привязанного к нему жреца.
Всю ночь не мог уснуть Ведамир, перед глазами его стояло лицо учителя, проклинавшего князя и землю, по которой тот ходил.
Утром, едва рассвело, он пришёл на место сожжения, сгрёб в глиняный горшок пепел, что остался от учителя и отправился на реку. Положив горшок в лодку, он оттолкнул её от берега и молча смотрел, как прах уносит течение.
Новый бог оказался жесток, но почему не помогли старые боги? Разве учитель мало для них делал? Теперь он уже на пути к древним богам.
Скоро волны унесли его, и он исчез в тёмной дали.