Муз
Я
села и медленно огляделась. Странное, абсолютно пустое помещение. По размеру
вполне похоже на мою комнату, только ни окон, ни дверей, а пол, потолок и стены
словно утопают в тумане. Я недовольно поёрзала – здесь достаточно прохладно.
– О, очнулась, – раздался сзади тихий голос.
Я
обернулась. В дальнем углу стоял Ангел. Нет, серьезно. Такой высокий дядька,
волосы до плеч, в белом одеянии, крылья за спиной.
– Вы кто? – волнуясь, спросила я.
– Твой муз, – пожал плечами он и его крылья
качнулись.
– Где я?
– В самом лучше месте, в лоне зачатия
творения.
Я
занервничала. Звучало как-то не очень.
– Я не просила, – вдруг сказал я, – я домой
хочу.
– Ты как раз просила, – поднял указательный
палец он, – ты ноешь уже несколько месяцев о том, что не можешь писать. Хочешь,
но не можешь.
От
стены словно подул ледяной ветер, я поежилась:
– Здесь достаточно прохладно…
– Сделать климат потеплее стоит одна страница.
– Одна страница чего? – переспросила я.
– Одна страница рукописного текста, – ответил
он и протянул мне тетрадь и ручку.
Машинально
я взяла их в руки.
– Пиши, – тихо сказал он.
Я
недоуменно посмотрела на него.
– Это должен быть текст – любой. Рассказ,
зарисовка, очерк, часть повести. Допускается грамотный набросок. Но не поток
мыслей, не набор слов, не отсебятина, не план.
– Мне на полу писать? – ошарашенно спросила я.
– Стол стоит три страницы.
– А сколько стоит стакан теплого чая? – начала
торговаться я.
– Полстранички, – любезно ответил он.
– Отлично, – кивнула я, – приступаем!
– Туалет стоит три, – уточнил он.
– Ой… Тогда, пожалуй, пока я все же выберу,
чтобы потеплело….
Я
возмущенно уселась на пол и раскрыла тетрадь. Такая, какую я люблю. На
скрепках, в клеточку, с серой шероховатой бумагой, по которой удобно выводить
ручкой.
– Бойтесь своих желаний – они сбываются, –
нараспев протянул Ангел.
Я
помотала головой. Никаких мыслей. Хотя… Вроде, я хотела написать сказку...
Потихоньку
дело пошло. Писала ручка отлично, цвет приятный. Когда писать можно, о чем
угодно, слова ручьем вытекали на листы. Стоило мне исписать первую страницу,
как в комнате, если ее можно так назвать, приятно потеплело. Я разошлась.
Поскольку в условии не было сказано напрямую, что нужно писать от начала до конца,
я писала разные тексты – что-то кусками, где-то просто расписывала идею
набросками. Словно рисовала части картин, которые давно сидели внутри, и вот
сейчас я стала потихоньку выпускать их наружу.
Стол
я заказала, как у себя дома. Потом кресло и даже ноутбук, хотя Муз принимал
только рукописный текст. Оказывается, так лучше работает мозг. Потихоньку я
набрала кучу вещей, и обстановка стала куда более привычной и уютной.
Ангел
давно уже сидел рядом в соседнем кресле и с любопытством читал мою самую первую
исписанную тетрадь.
– Ты должна поесть, – наконец, тихо произнес
он, – физический дискомфорт никто не отменял, ты же все-таки человек.
– Ща! – отмахнулась я, – подожди, тут как раз
почти финальная сцена!
Он
вздохнул и ушел на кухню.
Меня
трясло, я писала, как одержимая. Текст сам рвался наружу, казалось, слов не
хватало. Я смогла очнуться на сладкий запах выпечки. Пару минут спустя, передо
мной стояла тарелка с сырниками и горячий знакомый ароматный чай с травами.
– Сколько с меня за перекус? – спросила я, активно
поглощая еду и прихлебывая из чашки, – а чай, между прочим, как мой.
– Мне пора, – скромно улыбнулся он, – в мире
еще столько запросов от людей, которые хотят, но не могут писать.
– Стой, – возмутилась я, – а домой ты меня не
вернешь что ли?
– А мы сейчас, по-твоему, где? – вопросом на
вопрос ответил он.
Я
огляделась. Я была в своей комнате.
– Не, ну я же сама «выменяла» эти вещи на свою
писанину.
– Ты давно уже здесь, – улыбнулся он, – и даже
не замечаешь этого.
– Постой-ка, – перебила я его, – я ведь все время
находилась здесь?
– Ну как… я вернул тебя ровно в тот момент,
когда ты настолько вошла в поток, что даже не заметила, как очутилась дома. Сейчас
ты настолько увлеченно пишешь, что я могу с уверенностью сказать – моя миссия
выполнена.
– А мы еще увидимся? – неожиданно для себя
спросила я.
– Надеюсь, что нет, – он покачал головой, – к
тем, у кого все в порядке я не прихожу.
– Жаль, – срезюмировала я.
– Береги себя, – он обнял меня и поцеловал в
макушку, – и помни – ты очень хорошо пишешь.
Я
кивнула. В комнате никого не было.
Я
открыла окно, и ворвавшийся весенний ветер вздернул страницы двух тетрадок.
– Спасибо... – прошептала я.
И
я готова поклясться, что услышала тихое:
– Береги себя...