Колдун
На вершине отвесной скалы находится пещера. Подъем туда труден и опасен, но она манит смельчаков и тех, кто отчаялся.
Ведь там исполняются заветные желания!
Скалистый массив расположен посреди песчаной пустыни, до него несколько дней пути. Под палящим солнцем, против горячего ветра, кидающего в лицо горсти песка, по едва заметной тропке среди скал, и ввысь по сплошному отвесному камню.
В пещере уже много лет живет дряхлый старик, черный маг и колдун. Никто не помнит его имени, но слава о нем облетела мир.
Старик дремал. Солнце раскалилось добела и иссушало его кожу. Колдуну казалось, что он истончается под беспощадными ветрами и жарой, как старый пергамент. Он так долго исполняет чужие желания, что уже почти забыл собственное…
Одинокая муха влетела в его обитель и закружилась вокруг заплесневелых крошек хлеба, а затем села на сухую морщинистую ладонь. Старик встрепенулся, ощущая волну ярости поднимающуюся с подножия горы. Ледяной огонь ненависти жег чье-то сердце.
Вскоре на отвесной кромке показалась грязная рука, за ней в пещеру влез путник. Заросший, исцарапанный, в драной одежде, он без сил повалился на нагретый солнцем камень, и долго хрипел, переводя дыхание.
Старик провожал взглядом солнечный диск, путешествующий по небу. Немощное тело, давно забывшее вкус еды, причиняло страдания. Но мысли, как в юности, пронзали время и пространство, позволяя наслаждаться самим фактом бытия.
Путник отдышался и с трудом сел, хлебнул из своей фляжки. Безумный взгляд остановился на старце, но мысли мужчины были далеко, и его устами заговорила боль:
— Он забрал все! Разорил меня, пустил по миру семью, мне пришлось ехать на заработки, отрабатывать долги, моя мать умерла с голоду, жена скончалась от болезни, а вместе с ней наш нерожденный ребенок. Я хочу справедливости, хочу, чтобы он страдал! Ты можешь покарать его? Салаид Вандер очень богат, к нему не подобраться, иначе бы я сам… Что ты молчишь?
Старик всмотрелся в перекошенное от злобы лицо:
— Что ты готов отдать взамен?
— Что угодно! — выкрикнул путник. — У меня почти нет денег. Забери последнее, но покарай гада! Заставь его страдать, как страдаю я!
Голос старца шелестел словно сухие листья:
— Отдай зрение, и враг будет мучиться также, как ты.
Путник удивленно заморгал, обернулся на выход, где солнце клонилось к горизонту:
— Ослепнуть? А как я вниз? Это же верная смерть.
Голос старца неожиданно окреп:
— Ради врага ты отравил ядом свою душу, и столько труда вложил, чтобы добраться сюда. Он хозяин твоей жизни, а ты его раб. Разве не жаль тебе для него еще и зрения?
— Да как ты! — взревел путник и бросился на колдуна с кулаками. С одного удара опрокинул немощное тело, и теперь стоял над распростертым стариком, тяжело дыша:
— Как смеешь ты называть меня рабом? Он убил мою семью!!
Старик закашлялся, шепнул:
— А потому владеет душой твоей и разумом. Ты ненавидишь его, значит не хочешь видеть. Вот и отдай зрение.
— Шарлатан! — с горечью сплюнул путник, потрясая кулаком. — Я убью тебя! Столько сил потратил зря!
Он подхватил старца под мышки и поволок к выходу из пещеры. Колдун почти ничего не весил. Он не сопротивлялся, однако шепнул:
— Погоди…
Небо окрасил багровый закат, ветер пронизывал холодом. По скале взбиралась еще одна боль, острая, пронзительная. Путник не расслышал шепота, поднял колдуна над пропастью, готовясь бросить.
— Стойте! — пискнул чей-то тонкий голосок. Мужчина глянул вниз и ахнул. Отбросив колдуна на грязный пол пещеры, протянул руку с края обрыва и втащил на плоскую поверхность… мальчишку.
Парень лет семи, одетый в грязные лохмотья, едва дышал. Колдун удивленно приподнялся. Как ребенок смог забраться сюда? Это немыслимо!
— Мама, — шепнул мальчик потрескавшимися губами, и протянул к колдуну содранные в кровь пальцы. — Скорее, мама болеет, ей надо помочь.
Колдун коснулся детской руки и в ужасе отпрянул. Страшная картина предстала перед глазами.
— Я не могу, — забормотал он.
— Почему? — мальчик с отчаянием смотрел на него. — Врачи не могут вылечить ее, а вы можете! Вы же волшебник! Скорее!
— Не морочь ребенку голову! — рыкнул мужчина. — Ты не колдун.
— Ты прав, я не колдун, — прошептал старец, с трудом садясь. — Как ни стараюсь, я не могу исцелять человеческие души. Людям всегда мало. А боль только умножается…
— Но как же так? — на глазах у ребенка выступили слезы. — Вы не волшебник?
Старец покачал головой:
— Твоя мама умерла, мне жаль. Сразу, как ты ушел. Тут я бессилен.
Мальчик вскрикнул и бросился бежать. Мужчина каким-то чудом поймал его на краю обрыва. Схватил в охапку, прижал к себе. Мальчишка рыдал и рвался из рук. Отчаянные всхлипы наполнили пещеру.
Колдун грустно смотрел вдаль, на пылающий закат. Он не может умереть, пока не исполнит свое заветное желание и не исцелит страдающую душу.
Однако настроение в пещере изменилось. От путника больше не исходила ярость, в его душе осталась лишь глубокая рана, и раскаяние.
— А как же боль? — с горечью прошептал мужчина. — Разве можно просто забыть? И разве боль исчезнет?
— Кто источник твоей боли? — спросил старик.
Надолго воцарилась тишина. Синева поглощала небо, пряча краски, только на горизонте осталась алая полоса. Мальчик перестал всхлипывать, и даже отпил из предложенной фляжки.
— Давай провожу тебя? — устало произнес путник. — Помогу спуститься. Тут очень опасно.
Мальчишка замотал головой:
— Мама велела не ходить с незнакомыми.
— Тогда давай знакомиться, я Роджер. А ты?
Мальчик хмуро сопел, наконец шепнул:
— Сай.
— Где твой папа, Сай?
— У меня его нет. Мама говорит, он ушел на войну.
Роджер сглотнул, произнес с нежностью:
— А как выглядит твоя мама? Погоди, дай угадаю. Она звонко смеется. А еще иногда сердится, но быстро отходит. У нее ласковые руки и очень доброе сердце.
Пока Роджер говорил, Сай потрясенно хлопал глазами и даже разинул рот:
— Вы знаете мою маму?
— Да, — улыбнулся Роджер, стараясь, чтобы его голос не дрожал. — Колдун, скажи, ведь мы с ней знакомы…
Но старик уже не слушал. Он прикрыл глаза, ощущая, как замедляется пульс. Заветное желание исполнилось.