Социальный дарвинизм и возможности приобретения дополнительной еды
Ураганный ветер обрушился на джунгли. Вместе с потоком дождя и молниями он атаковал лес и его обитателей.
Рядом со старым, усеянным норами, выступами и пещерками утесом стояло дерево. Ветряной хлыст врезался в него и перерубил самую длинную ветку, она полетела прямо на утес. На ветке располагался город с населением в несколько сотен тысяч душ. Колония лиственных муравьев полетела вниз и упала на уступ, располагавшийся прямо перед пещерой, в которой стояло поселение ос. Грозное жужжание поднялось над джунглями.
Очередной вопль ветра разорвал темноту королевской пещеры, когда я получила сообщение от генерал-адъютанта королевской гвардии, в котором сообщалось о вторжении муравьев. Враг, что не мог попасть к нам столько лет и служил отличной закуской для малышей появился прямо у нашего порога. Это катастрофа. Я немедленно обратилась к подданным:
Страшный враг самого существования славного и древнейшего рода ос стоит у нашего порога. Сегодня вероломно, без объявления войны, воспользовавшись погодными условиями, лиственные муравьи вторглись в наш дом. Они хотят убить наших детей и скормить их своим мерзким личинкам. Они мечтают вонзить свои жвалы в нашу плоть. Они хотят видеть нас умирающими в лужах их кислоты. Но осы выстоят! Враг будет разбит. Победа будет за нами.
Облака секрета с приказом о мобилизации поплыли над ульем. Шесть дивизий, в каждой по десять батальонов, в каждом по двадцать рот, в каждой по пять ос. Плюс тысяча королевских гвардейцев. Мгновенная мобилизация. Главная проблема обороны улья в том, что половина этих сил заперта бурей за пределами дома, на ежедневной охоте. Необходимо перекрыть входы и ждать подхода подкреплений.
Эти мысли неслись в моей голове и сразу же превращались в приказы, записанные в воздухе секретом. С такой же интенсивностью мне приходили отчеты командующих. Судя по всему, муравьи пытаются захватить жизненное пространство – подумала я, глядя на их настойчивое желание прорваться не ко мне, а к малышам. Меня передернуло при мысли о том, что они сделают с детьми, если доберутся до них.
Тем временем я узнала, что шестой генерал забаррикадировал множественные ходы в галерею воском и держит порядка двадцати тысяч муравьем на своем направлении.
В моей голове взорвалась картина смерти генерал-адъютанта моей гвардии, переданная им в момент смерти:
Отчаянная контратака захлебнулась. Мерзкие муравьи окружили ос. Мокрые крылья не могли поднять наших отважных солдат. Я бросился вперед. Жвалы ощутили приятный вкус муравьиной плоти. Я извернулся, уходя от атаки, но облако кислоты все-таки накрыло. Все небольшие ранки в панцире внезапно стали ощущаться, как большие, огромные дыры. Боль пронзила все тело. Я яростно зажужжал и вонзил жало в первую попавшуюся муравьиную голову. Приятный телу импульс, отрадный уху звук… Чудовищная боль между грудью и брюшком, я сглупил, упустил момент. Из такого захвата живым не выходят, подумал я, теряя ощущение половины себя. Мир треснул, и из трещины полилась боль. Используя всего две лапы и жвалы, я бросился на отвратительное зеленое существо передо мной. Мерзкая челюсть сомкнулась между моих глаз… Наступила Тьма.
От сожаления я не могла пошевелить крыльями. Восемь лун сделали меня и генерал-адъютанта ближайшими друзьями. Сейчас лучшее, на что он был годен – кормить малышей. Он умер, как должно осе – утешала я себя, отправляя новые приказы. Мучительное, но необходимое решение было принято мной: оставить центральный зал и ближайшие к нему соты. Наши войска должны перегруппироваться. Пожертвовать сотнями детей…
Меня выворачивало от боли, пока я чувствовала предсмертные всполохи секрета в воздухе. Муравьи раскраивали соты. Превращали наших прекрасных малышей в корм… В корм для своих мерзких, отвратительных, самой природе противных личинок!
Галерея стояла. За счет перегруппированных войск удавалось держать и средний вход. Правда мне больше не требовалось чувствовать секрет, чтобы слышать битву. Война была здесь, за восковой стенкой. Четыре тысячи ос – те, кто выжил из второй и третьей дивизий держали, судя по всему, сорок тысяч муравьев. Долго это продолжаться не могло, стенка уже начинала дрожать, отступать некуда…
Из-за битвы я перестала слышать бурю. В воздухе внезапно появились почти забытые волны секрета. Первая, четвертая и пятая дивизии возвращались и били в тыл смрадным муравьям. Генерал пятой докладывал об освобождении галереи. Противник отброшен от баррикад, разобщён и разбит. Четвертая вломилась в колонию и передала от меня наилучшие пожелания их ничтожному тирану – позору шестилапого рода, жалкой властительнице муравьев. Конечно, ни ее кровь, ни мерзкая плоть их личинок не вернут наших потерь, но мы хотя бы сможем накормить новые выводки малышей.
Первая дивизия с воздуха ударила в тыл муравьем, штурмовавшим мое логово. Не припомню, чтобы так радовалась чему-то, как смерти этих гадких тварей. Смерть – вот то единственное, чего они заслуживают и то, что сегодня получают. Лучшее, на что годны создания, по своей ничтожности сопоставимые с муравьями – это закуска на осином пире. Сообщениями этого рода я поддерживала наше наступление. Противник бежал по всем направлениям.
Но буря! Буря опять решила испортить жизнь славнейшему роду в джунглях. Осы видимо, по ее мнению, слишком сильны, и поэтому она помогает жалким муравьям выжить.
Остатки врагов подобрали свои смрадные личинки и стали ретироваться по склону утеса. Погодные условия опять ухудшились и преследовать муравьев стало невозможно.
Пришло время отстраивать улей, лечить раненых, кормить малышей и самим пировать. Должно быть, муравьиная владычица хороша на вкус.