Когда мама меня спрашивала: «Кого ты хочешь? Братика или сестричку?». Я хотела братика!
Мне было 3 года. Я знала, что из себя представляют девочки. А вот мальчики – это что-то неведанное, загадочное. И мечтала о братике.
В моем представлении он ползал в полосатых штанишках и колпаке, как у Буратино. Играл со мной во всё, что мне хочется. А когда мне это надоедало - его можно было отключить. И он как кукла тихи-мирно лежал бы где-нибудь.
Было интересно слушать, как он шевелится у мамы в животике. Какие странные некоторые взрослые: говорят, что детей аист приносит. В свои 3 года я знала, что дети появляются из маминого животика.
Появления нового члена семьи ждали с нетерпением, готовились. И меня попросили убрать кукольную посудку, расставленную на книжной полке в гостинной. Это было первым сигналом: что-то не так. Я очень расстроилась, упиралась. На каком основании я должна перестать играть со своей посудкой? Кому и чем она мешает? В итоге мои игрушки были убраны, а в сердце затаилась первая обида на ещё неродившегося брата.
И вот чудо свершилось! Егорку принесли из роддома. Мне хотелось рассмотреть, потрогать, поизучать это сокровище. Но мне запретили. После долгих уговоров разрешили лишь прикоснуться к его пяточке.
Мою кроватку переделали под младенца. Мне сообщили, что я уже взрослая и кроватка мне больше не принадлежит.
Малыш постоянно плакал. Мы с папой переселились в дальнюю комнату, чтобы спать ночами без детского крика. И я лишилась не только своего спального места, но и мамы под боком.
Маминого внимания становилось всё меньше. Все заботились только о малыше. Я ощущала себя ненужной.
В садике воспитатели и нянечки меня не любили, потому что я практически ничего не ела и это доставляло им сложности. К тому же я не спала после обеда, хотя всегда тихо и мирно лежала в своей кроватке.
С детьми я тоже особо не дружила. И в целом садик сильно не любила. Я не пила молоко, кашу не ела. Завтрак, который в меня пытались впихнуть воспитатели (несмотря на договоренности родителей, чтобы меня этим не кормили), казался кошмаром. И я любила представлять, что это всего лишь плохой сон. Мечтала, что скоро я проснусь, и это впихивание в меня холодной манной каши на молоке, которое мой организм не переваривает, да ещё и с комочками - всего лищь сон.
Меня не любили ни воспитатели, ни дети. Дома обо мне совсем забыли. Я ощущала, что я не нужна никому на свете. Никому до меня нет дела. Никто меня не любит.
Дома - вечно плачущий маленький ребенок. Мама постоянно с ним возится. И я канючила маму: «Ну когда же он ходить начнет?» Чтобы хоть часть внимания переключилось обратно на меня.
Когда он начал ползать, это стало катастрофой. И я думала: "Вот чем же я была недовольна, когда он просто лежал и никого не доставал?"
Он был шустрый. Ползал везде. Всё трогал. Всё ломал. Везде наводил беспорядок. Он трогал и разрушал все мои игрушки. Потом у него появилось любимое занятие: вытаскивать содержимое нижних шкафов «стенки». Стоит ли говорить, что моей обязанностью было складывать всё на место.
Как-то мама чистила от кожуры яблоко, чтобы сделать пюре и накормить полугодовалого Егорку. Я наблюдала за этим процессом и мне очень хотелось яблоко. Но мама дала мне лишь шкурки. Объяснив, что он маленький, ему нужно хорошо питаться.
В моём же понимании, он был так мал, что ему всё равно, что есть. А мне хотелось яблоко. Но я поверила маме. Став взрослой, я поняла, что в тот момент на подсознании я сделала выводы, что я не достойна хорошего питания. А за одним заботы и внимания мамы, её любви. И вообще ничего не достойна и никому не нужна.
До сих пор не понимаю, почему мне, 4-х летней девочке не дали половину того яблока? Почему мне витамины были не так нужны, как ему? Всё ещё вспоминаю тот случай и слёзы на глазах.
Как простить маму за такое?
Как простить себя за выводы, которые так мешают в жизни?
Пару лет назад видела, как девушка ест яблоко, счищая кожуру. Естественно, она её выкидывала. И я вспомнила себя 4-х летним ребенком, который ел кожурки яблока. Никто не мог понять, почему я разревелась на взрыд.
Егор вошел в тот возраст, когда дети задают вопросы. И в тот период мне тоже стало очень интересно как устроен мир. И я тоже начала спрашивать. Мама обзывала меня «почемучкой» и ругалась. Говорила, что я слишком поздно начала задавать вопросы, что плохо брать пример с младшего брата, что должно быть наоборот.
Знакомые, а так же наши бабушки и дедушки – все в голос говорили о том, какой он хорошенький. Меня просто не замечали. Я терялась на его фоне. Пустое место. Ему всё внимание, восторги, похвала, одобрение, умиление и т.п.
Перед сном мама читала нам книжки. И всегда ложилась на кровать к Егору, повернувшись к нему лицом. Я ощущала себя исключенной из этого вечернего ритуала. Мне очень хотелось, чтобы мама полежала со мной, на моей кровати. Я часто её об этом просила.
Однажды она согласилась. Легла ко мне… и отвернулась. Сказала, что у неё болит спина и лежать она может только так. Я оказалась зажатой между стеной и маминой спиной. Я едва сдерживала слёзы. Не об этом я мечтала. Мама читала, как ни в чем не бывало. Когда она ушла, пожелав спокойной ночи, я ревела в подушку. Мне было очень плохо, жалко себя. Ощущала себя ненужной, отвергнутой. Ощущала, что со мной что-то не так, раз мама меня не любит (а ведь именно это она транслировала своими действиями). В общем я постоянно убеждалась в сделанных когда-то выводах.
Иногда мне было так плохо, что хотелось исчезнуть.
Я поняла, что любовь родителей нужно заслуживать. Я для них ничего не значу и мне нужно быть лучше брата, чтобы получить хоть толику их любви. Я старалась всё делать хорошо, правильно, чтобы мама меня одобрила, чтобы ощущать себя достойной её любви, достойной быть в этом мире.
Мне нужно было помогать маме ухаживать за братом, плюс моё желание быть хорошей, чтобы заслужить любовь - я рано стала серьёзной и «взрослой» девочкой. Даже не столько серьёзной, сколько безрадостной, хмурой, задумчивой.
Подросший брат начал меня дразнить, издеваться надо мной, делать гадости исподтишка так, что влетало от мамы мне. Со стороны мамы это было жутко несправедливо. Не разобравшись в ситуации, мама обвиняла меня только потому, что я старше.
Раз Егору всё сходило с рук, вредничал он часто. Я злилась на несправедливость мамы и её нежелание меня выслушать. И они оба стали обзывать меня «злючкой». Целая коалиция против маленькой девочки. Меня ещё больше это злило, а мама ещё больше ругала мою злость.
Иногда мама всё же выясняла, из-за чего мы подрались. Егор нагло врал. А мама говорила, что 3-х летний ребенок врать не умеет, поэтому лгу я. И уходила.
Егор смеялся над всей этой ситуацией. Как же мне было доказать маме, что Егор уже умеет прекрасно врать, хитрить и пользоваться её доверием?
У меня начался период доказательства, что мой брат – плохой и лживый. Мне важно было восстановить справедливость. Это был новый способ заслужить мамину любовь. И снова ничего не сработало.
Кстати, всё это время папа был. Просто не принимал во всём этом никакого участия. Я не ощущала поддержки и заботы от папы, хоть и любила его.
И зачем только я просила маму родить мне братика? От него одна боль, обида, горечь, разочарования. Он забрал у меня маму, её любовь и внимание.
Он забрал моё счастливое детство.
А из меня получилась "хорошая девочка". Прилежная. Готовая на всё, чтобы заслужить любовь мамы.
А с этим набором качеств оказалось очень сложно во взрослой жизни.
Но нет сил простить...