Маруся шла из магазина, с недовольством отмечая, что за ночь намело снега, а дорожку прочистить никто не удосужился. Да и что ожидать от коммунальных служб, если у людей три выходных подряд (8 Марта в этом году выпало на пятницу).
Лифт поднял Марусю на пятый этаж. Стоило ей отпереть дверь в квартиру, как раздался звонок. К её удивлению, в прихожей трезвонил старый телефонный аппарат, который сохранился как элемент декора. Маруся даже вздрогнула от неожиданности, поскольку давно пользовалась только сотовым.
Сняла трубку и приложила к уху. Связь была безобразная: слов не разобрать. К тому же человек на другом конце провода, видимо, сильно нервничал. Лишь спустя минуты две Маруся с трудом распознала в собеседнике дядю Борю, хорошего друга её отца. Борис Иванович и в самом деле был взволнован и хотел предупредить Марусю о надвигающемся бедствии – резком похолодании.
Связь внезапно оборвалась на полуслове. Маруся какое-то время постояла в прихожей, надеясь, что дядя Боря перезвонит. Однако повторный звонок не последовал.
Маруся пожала плечами. Отнестись к происходящему как к розыгрышу? Или что-то предпринять? А что? Зимняя одежда в порядке. В начале марта убирать в шкаф тёплую вязаную шапку и пуховик никому и на ум не придёт. «Март-марток – не скинешь порток!» – вспомнилась Марусе любимая поговорка бабушки.
Центральное отопление в доме работает нормально. Что ещё надо? Ну, похолодает. Подумаешь! Зиму же как-то пережили! С этой мыслью Маруся проследовала на кухню, чтобы вскипятить чайник.
На следующее утро, в воскресенье, Маруся почувствовала, что вставать с кровати совершенно не хочется. И не из-за того, что в выходной приятно подольше понежиться в постельке. Нет, Маруся заметила, что стоило ей откинуть ватное одеяло, как холод пробежался по пальцам ног, пощекотал её пятки. И даже фланелевая пижама не спасла от неприятных ощущений. Маруся поёжилась и снова натянула одеяло до самого подбородка.
Однако весь день в кровати лежать не будешь. Встала нехотя и, выбивая зубами дробь, подошла к платяному шкафу, откуда выудила тёплый длинный мамин халат и шерстяные носки.
Одевшись, Маруся подошла к батарее центрального отопления. Да вроде всё как обычно.
Когда зашла на кухню, заметила, что балконная дверь закрыта неплотно. Ну да. Вчера вечером она выносила на балкон кастрюлю с супом, чтобы та не занимала слишком много места в холодильнике. Но всё равно странно. Маруся и раньше оставляла балконную дверь открытой, но такого холода в квартире не ощущала.
Выскочила на балкон в одном халате. Мороз почувствовался как тысяча мелких безжалостных игл, которые так и впивались в тело. Маруся бросила взгляд на термометр и обомлела: тот показывал минус 34º С!
Быстро зашмыгнула в комнату вместе с кастрюлей, в которой суп превратился в лёд, плотно закрыла балконную дверь и зажгла газовую плиту. Все четыре конфорки.
Пока разогревался суп, вспомнила вчерашний странный телефонный звонок. Поползли тревожные мысли: «А если это никакой не розыгрыш? Вдруг человечество ждёт новый ледниковый период?»
Маруся щёлкнула пультом от телевизора. Телеведущая красивым ровным голосом сообщала, что с понедельника начинается Масленая неделя и что в следующее воскресенье все горожане приглашаются на площадь, где будут проводиться различные конкурсы, дегустация блинов, а закончится это массовое гулянье сожжением чучела. Ага, хороши проводы зимы, когда на дворе минус 34!
Марусе захотелось созвониться с родителями. Те уже второй месяц были в очередной арктической экспедиции. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – сообщил Марусе равнодушный мужской голос. Такое бывало часто: родители находились в столь глухих местах, что сотовый не отзывался целыми неделями. Обычно Маруся относилась к этому спокойно, но сегодня почему-то ощутила тревогу. Ей хотелось, чтобы кто-нибудь из старших её успокоил, утешил: ничего, мол, страшного не происходит.
Выпуск новостей завершался прогнозом погоды. Стройная девица, за спиной которой перемещалась карта России, спокойно сообщала, что температура во всех областях ниже нормы. Однако никакой тревоги на лице её не было. Напротив, она, улыбаясь, утешала телезрителей, что в последующие дни ожидается потепление.
Маруся села за письменный стол, чтобы приготовиться к завтрашнему семинару в институте. Разложила конспекты, учебники, включила ноутбук. Однако сосредоточиться ей не удавалось. В голове то и дело возникали образы скованного льдами города и людей, которые на ходу превращались в ледяные статуи. Маруся трясла головой, чтобы видения исчезли, но это мало помогало.
Вскоре возникла идея навестить соседа – дядю Федю. Тот жил бобылём в небольшой однокомнатной квартире на этом же этаже. Раньше он вместе с Марусиными родителями ездил в экспедиции. Но однажды оказался жертвой снежной лавины. Его спасли, а вот обмороженную ногу спасти не удалось. С тех пор Фёдор Павлович по квартире передвигался в инвалидном кресле. А вот недавно ему изготовили современный протез, после чего появилась возможность выходить на улицу и даже водить автомобиль.
* * *
– Так ты говоришь, от Бориса был звонок? – переспросил Фёдор Павлович, разливая по чашкам чай с ярко выраженным черносмородиновым запахом. Вокруг его ног настырно вился Барсик, выпрашивая что-нибудь вкусненькое.
– Ну да. Он ещё произнёс какое-то странное слово, – Маруся, вспоминая, подняла глаза к потолку. – Вроде холодильник, что ли… Или антихолодильник?
Во взгляде Фёдора Павловича проскользнула тревога:
– Угу, ничего хорошего это не сулит… У меня клубничное варенье есть. Хочешь?
Маруся кивнула. Какое-то время они пили чай в тишине. Маруся заметила, как дядя Федя о чём-то напряжённо думает: брови его периодически сходились, образуя на лбу продольную складку.
– Вот что, Марусь: нам надо уезжать из города.
– Зачем? А как же мой институт?
– Боюсь, в нашей ситуации в городе просто не выжить.
– Почему это?
– Понимаешь, городские коммуникации не рассчитаны на сильные холода. Ну, может, при градусах 40-45 в домах ещё будет отопление и электричество. А если шарахнет минус 50, минус 60? А в деревне у меня всё-таки печь! Дров запасено – пропасть! В погребе съестных запасов – на три зимы! Так что давай, не теряй времени. Готовь тёплую одежду. Собери все одеяла. Мне перед родителями твоими за тебя отвечать! Кстати, ты до них дозвонилась?
Маруся печально покачала головой и отправилась к входной двери. Любопытный Барсик последовал за гостьей. А потом и Дядя Федя доковылял до прихожей на своём протезе, приговаривая при этом:
– Никакой синтетики. Бельё хлопчатобумажное, свитера, штаны и носки шерстяные! Да, и термобельё пригодилось бы…
Выйдя на лестничную площадку, Маруся обнаружила, что перед её дверью стоит какой-то мужчина и изо всех сил давит на кнопку звонка. Рядом с мужчиной – непонятный кокон, обмотанный старой шалью. Дядя Федя тоже заметил незнакомца и среагировал первым:
– А ты кто такой будешь, мил человек?
Мужчина развернулся. Маруся, разглядывая его белые от инея брови и ресницы, побелевший от мороза шарф, натянутый до самой переносицы, не сразу узнала своего однокурсника Митяя.
– Привет! – Митяй догадался стянуть с лица шарф. – Прости, Марусь, я без приглашения. И я не один. Вот – с Дашкой. Это сестрёнка моя.
После этих слов кокон слегка зашевелился, подавая признаки жизни. Дядя Федя всплеснул руками:
– Не обморозили ребёнка-то?
Вскоре все снова собрались за столом на кухне у Фёдора Павловича. Тот принялся варить пельмени, а Маруся пока налила гостям чай, чтобы хоть немного отогрелись.
Митяй, обхватив чайную чашку обеими руками, с шумом отхлёбывал из неё и торопливо рассказывал:
– А мы утром с Дашкой проснулись – зуб на зуб у обоих не попадает. Батареи ледяные! Звоню в дежурку, говорят – на старой ТЭЦ трубы лопнули: мороза не выдержали. Я электронагреватель включил – а, бесполезно! Что слону дробина – всю квартиру не отопишь!
Родственники все в нашем же районе проживают – к ним не сунешься, сами без отопления. Я-то ладно, а вот Дашка…
Собрались мы с ней кое-как, пошли искать прибежища. Зашли по пути в торговый центр погреться. У-у-у! Что там делается! Давка! Ругаются, чуть ли не дерутся! Сметают с полок всё подряд! Кто консервы тащит, кто соль, а кто крупами тележку снизу доверху забил…
– Давай-ка, Дашенька, поешь горяченького, – Фёдор Павлович поставил перед белокурой, немного напуганной девочкой тарелку с пельменями в ароматном горячем бульоне.
Даша, немного стесняясь посторонних людей, робко взглянула на брата, встретила его одобрительный взгляд и взялась за ложку. Фёдор Павлович и перед остальными поставил тарелки со своими самолепными пельмешками.
– Из другого отдела выбегают с ватными одеялами, термосумки скупают, да и обычные термосы растащили, – продолжал свой рассказ Митяй. – А болтают! Кто во что горазд! Ледниковый период! Конец света! Апокалипсис! Жути нагоняют! С утра, мол, было минус 34, а уже минус 39! Это до чего ж дойдёт? А по телеку молчат… Говорят, что дня через два потеплеет… Но народ, похоже, не верит! Судя по тому, какие злые все и как магазины опустошаются! Так что, Марусь, прости! Мне некуда было податься – я к тебе!
– Всё! Решено! Едем в деревню, пока ещё есть надежда машину завести! – подытожил Фёдор Павлович. Барсик одобрительно мяукнул. И было на его кошачьей мордочке такое выражение, будто прямо сейчас кот идёт обувать валенки и заматываться пушистым шарфом.
Сборы были торопливыми и бестолковыми. Барсик путался у всех под ногами и словно подгонял суетливых людей недовольным мяуканьем.
Рассесться в машине четверым (плюс один взрослый кот!) не проблема. А вот как разместить вещи в багажнике? Это вам не на морской курорт собираться! Попробуйте-ка зимние вещи компактно уложить! Дядя Федя на правах самого опытного выживальщика в условиях сурового климата, естественно, всем руководил.
Даша пыталась помочь Марусе, но случайно залипла возле фортепиано, крышка которого была закрыта. Её заинтересовал не сам инструмент, а мягкие игрушки, которые восседали на крышке и глядели на Дашу умненькими глазами-пуговками. Даша поняла, что всех этих фортепианных обитателей надо забрать с собой, чтобы они не погибли здесь от холода. Маруся, ходившая из комнаты в комнату, именно в этот момент перехватила умоляющий Дашкин взгляд.
– Дашунь, мы не сможем забрать их. Для них не хватит места в машине.
У Дашки глаза оказались на мокром месте, личико исказилось гримасой. Маруся почувствовала, что ребёнок вот-вот заплачет.
– Можешь взять кого-нибудь одного, – поспешно проговорила Маруся. – Только тебе придётся всю дорогу держать своего нового приятеля на коленях.
Дашка благодарно кивнула, окинула игрушки извиняющимся взглядом и выбрала белого плюшевого медведя.
Больше часа ушло на сборы.
Фёдор Павлович раньше других вышел во двор, где стоял его автомобиль, заметённый снегом. Кое-как освободив машину из снежного плена, дядя Федя попытался её завести. Однако севший аккумулятор разрушил все планы.
– Всё! Приехали! – в голосе дяди Феди, успевшего подняться в квартиру, звучало и разочарование, и тревога, и обида на то, что всё пошло не по плану. – Вот! Аккумулятор разрядился.
– И что теперь делать? – спросила Маруся.
– Заряжать!
– Значит, мы никуда не едем? – уточнил Митяй.
– Сегодня никуда не едем. Поездка переносится на завтра.
* * *
С утра, проснувшись раньше всех, Фёдор Павлович сначала проверил аккумулятор, после чего принялся готовить сытный завтрак. Он как никто другой знал, что на сытый желудок легче переносится холод.
Часов в девять утра вся компания собралась за одним столом. По телевизору шёл новостной выпуск. Как обычно в конце озвучили прогноз погоды. Никогда раньше он не вызывал такого интереса, как в эти дни. Ко всеобщему удивлению, температура, согласно прогнозу, повысилась: минус 22 – минус 25 º С. Не совсем, конечно, мартовская погодка, но после 39º мороза вполне сносная.
Митяй решил свериться с показателями на балконном термометре. Вернулся на кухню, широко улыбаясь:
– Не соврали! Минус 23! А жизнь-то налаживается!
– Ура! – захлопала в ладошки Даша.
– Дядь Федь, так, может, и незачем в деревню ехать? – улыбнулась, заразившись общим весельем, Маруся. – Я, наверное, в институт. Ко второй паре ещё успею!
Почти сразу после этих слов Маруси по экрану телевизора пошла какая-то рябь. Вскоре картинка сменилась: перед телезрителями возник мужчина лет пятидесяти. Он представился сотрудником Международной арктической станции и сообщил о надвигающейся опасности для всего человечества, поскольку сегодняшнее потепление продлится недолго и вскоре сменится понижением температуры до критических отметок.
– Для спасения человечества, – продолжал своё выступление исследователь Арктики, – ещё десятилетие назад была начата тайная операция «Антихолодильник». Она заключалась в строительстве по всему Земному шару засекреченных объектов, условно названных термогенераторами. Там люди смогут переждать новый ледниковый период и выжить благодаря имеющимся запасам продовольствия и благоприятному температурному режиму.
Выступающий предупредил, что сейчас на экране появится карта мира, на которой оранжевыми ромбами будут обозначены места, где функционируют термогенераторы. Каждый, кто получит эту информацию, должен по возможности распространить её и срочно проследовать к месту ближайшего термогенератора. Те, кто не имеет собственного автотранспорта, сможет воспользоваться специальными фургонами с оранжевыми ромбами на бортах. Они будут отправляться с городских автовокзалов через каждые три-четыре часа.
После этих слов, действительно, появилась карта, на которой отчётливо было видно, что ближайший термогенератор расположен возле Новотроицка.
Трансляция опять сменилась рябью, после чего на экране пошли кадры старого советского кинофильма.
На кухне у Фёдора Павловича повисло тягостное молчание. Даже Барсик, казалось, сидел возле своей миски пригорюнившись и поджав уши.
– Дядь Федь, – робко начала Маруся, – а если температура опустится до минус ста, к примеру? Мы сможем выжить в старом деревянном домике? Даже если будем топить печь круглосуточно?
Фёдор Павлович вздохнул и ответил не сразу:
– Помнишь, в разговоре с Борисом Ивановичем ты разобрала слово «антихолодильник»?
– Ну да.
– Так вот. Это, действительно, название проекта, над которым мы с твоими родителями работали в то время, когда я ещё не лишился ноги. Я не знаю, построены ли термогенераторы по всему Земному шару, но в моём деревенском домике есть не только погреб. На уровень ниже мы оборудовали небольшое помещение, в котором можно пережидать настоящее ледниковое нашествие. Дело в том, что чинуши пытались несколько раз заморозить наш проект, поэтому, чтобы не сворачивать эксперименты с материалами, выдерживающими температуры ниже ста градусов по Цельсию, мы создавали своё детище в полузаброшенной людьми Садовке.
По мере рассказа Фёдора Павловича глаза Маруси и Митяя всё больше округлялись от удивления. И только Даша обнимала белого медведя, которого привела с собой на завтрак, и что-то беззаботно шептала ему на ушко.
– Маруся, ты однозначно едешь со мной. Я обещал твоим родителям, что позабочусь о тебе, – с нажимом произнёс Фёдор Павлович. – И тебе, Митяй, я рекомендую прислушаться к моим словам. Помни, что ты отвечаешь за сестрёнку.
* * *
Старенькая Лада пыхтела от натуги, поскольку багажник был забит вещами до отказа. Из города удалось выехать с большим трудом: мешал огромный затор. Передвигаться стало проще только тогда, когда с трассы свернули на просёлочную дорогу в сторону Садовки.
Когда оставалось километров пять, Фёдор Павлович порадовался, что почти уже добрались – и без приключений! Без неприятных сюрпризов. А что? Одеты все тепло. Дядя Федя сам проследил за тем, какие на ком свитера, штаны, носки. Сам достал из тайных своих загашников унты, привезённые некогда из Якутии. Ещё и над собой посмеялся: мне, мол, и одного хватило бы: протез всё равно не мёрзнет. Для Барсика нашёлся ватный комбинезон с капюшоном и специальная кошачья обувка. Переноска изнутри была выстлана тёплым одеяльцем. И в салон автомобиля Фёдор Павлович распорядился захватить ватные одеяла: мало ли, вдруг с отопительной системой в дороге что случится. Велел взять и два больших термоса с чаем.
Однако недолго радовался: свернув вправо, чтобы выехать на финишную прямую, Фёдор Павлович заприметил автомобиль, в котором водителя не было, а пассажиры бездвижно располагались на заднем сиденье. Живы ли?
Поравнявшись со встречной машиной, Фёдор Павлович притормозил, отчего его дремавшие пассажиры открыли глаза.
– Уже приехали? – голос Маруси спросонья был хрипловатым.
– Вон куда приехали, – дядя Федя мотнул головой в сторону чужого автомобиля. – Митяй, давай-ка глянем, что там.
Фёдор Павлович, не глуша двигатель, выбрался со своего водительского кресла, натягивая капюшон поверх шапки. Митяй последовал за ним. Ненадолго открытые двери успели впустить в салон машины жгучий холод, отчего Маруся и Даша поёжились, а Барсик недовольно мяукнул.
Через какое-то время (Марусе показалось, что прошла целая вечность), вернулся Митяй. Он принёс на руках мальчика лет шести. Ребёнок не плакал и ничего не говорил. Видимо, сильно замёрз. Митяй закутал мальчонку в одеяло, усадил его к себе на колени и попросил Марусю, чтобы та налила немного чая из термоса.
Даша заглянула в лицо нового пассажира и тихо прошептала:
– Ты смотри у меня! Только живи! Я тебе дам своего медведя поиграть! Он, знаешь, у меня какой хороший!
Вскоре дверца машины снова распахнулась, и Фёдор Павлович помог усесться захлёбывающейся от рыданий женщине. Протянул ей одеяло, та осталась безучастна. Тогда Фёдор Павлович сам укрыл безутешную пассажирку, после чего поспешил занять водительское место.
– Серёжа, Серёжа! – причитала женщина. – Зачем вы нас выволокли из машины? Серёжа вернётся, а нас нет на месте! Он с ума сойдёт!
– Спокойно! – довольно жёстко прервал рыдающую Фёдор Павлович. – Куда ваш Сергей пошёл? В деревню за помощью? Так, может, мы его там и встретим? А если бы мы вас не пересадили в нашу машину, вы погибли бы! От обморожения! Себя вам не жаль, так ребёнка хоть пожалейте.
Слова Фёдора Павловича подействовали отрезвляюще – женщина замолкла. Только синюшные губы её тряслись – и не поймёшь, от чего больше: от переживаний или от холода.
* * *
– Так, друзья, слушай мою команду! – дядя Федя окинул взглядом всю компанию. – Двигатель я не выключаю, вы ждёте меня в машине. А я меж тем должен приготовить кое-что, что спасёт нас от холода.
Когда дядя Федя, утопая по пояс в снегу, кое-как прошёл к дому, Маруся обратилась к женщине:
– А как вас зовут? Что с вами приключилось?
– Я Ольга Николаевна. Сергей Анатольевич – это мой муж. Коленька – наш сынок. Мы услышали по телевизору, что надо срочно ехать в сторону Новотроицка, где ближайший термогенератор. Поехали. А с машиной что-то произошло – встала как вкопанная. Двигатель работает, а сама ни с места! Серёженька мой пошёл за помощью и пропал, – женщина снова начала всхлипывать, но сдержалась, чтобы опять не разрыдаться. – А потом и двигатель заглох. И в машине холодно стало. Так что вас нам Бог послал.
Маруся кое-что успела рассказать о себе и своих спутниках, и тут вернулся Фёдор Павлович с какими-то блестящими свёртками. И сам он был словно замотан в серебристую фольгу.
– Что это? – изумилась Маруся.
– Эх, ты! – улыбнулся дядя Федя. – А ещё дочка арктических исследователей! Это же изотермические одеяла! Если ими обмотаться как следует, спокойно можно выдержать температуру до минус семидесяти! А сейчас, я уточнил, всего минус 56! Ну, выбирайтесь по одному – буду вас закутывать. И добро пожаловать!
Когда всей компанией через сугробы перебрались в домик, тепла никто не ощутил: было так же холодно, как и на улице. Ловким движением Фёдор Павлович схватился за кольцо в полу и открыл дверцу в погреб. Подсвечивая приставную лестницу заранее припасённым фонариком, велел спуститься сначала Митяю, чтобы тот внизу встречал всех остальных.
Дашка, доверив на время плюшевого медведя Марусе, пошла вслед за братом. Ступени-перекладины располагались на достаточно большом расстоянии друг от друга. По крайней мере, для детских ножек. Но Даша очень старалась. К тому же высокий Митяй подхватил сестрёнку сразу, как только смог до неё дотянуться.
Коленька, который был ещё ниже Даши, расплакался: его пугала "тёмная яма". Дяде Феде пришлось, изловчившись, сесть прямо на пол, а Митяю взобраться на несколько перекладин лестницы, чтобы передать мальчика из рук в руки.
Потом Маруся, присев над краем люка, вручила Митяю плюшевого медведя и переноску с притихшим Барсиком, после чего спустилась сама. Ольга Николаевна тоже оказалась в погребе без особых проблем. Последним шёл Фёдор Павлович, который и закрыл за собой люк.
В погребе было значительно теплее, чем на улице или в доме. Вдоль стен крепились стеллажи с различной провизией. На лицах спутников дяди Феди отразилось изумление и восхищение. Этой еды точно хватило бы человек на десять, даже если пришлось бы здесь отсиживаться не один год.
Как и предупреждал Фёдор Павлович, следовало спуститься на ещё один уровень ниже. На этот раз потайной рычаг в стене помог приоткрыть люк в полу погреба. Вниз вела винтовая лестница с обычными ступенями и даже с перилами.
Компания спустилась по лестнице и оказалась на обогреваемой и освещённой площадке. Причём было совершенно непонятно, где источник света и тепла.
Фёдор Павлович толкнул замаскированную дверь в одной из стен – та беззвучно раскрылась, и все вошли в светлое, тёплое и совершенно пустое помещение.
Такого, естественно, никто не ожидал, поэтому гости Фёдора Павловича стали озираться в поисках печки, или батареи, или хоть какой-то лампы. Захотелось стянуть с себя не только термоодеяла, но и верхнюю одежду – так здесь было тепло.
Маруся первой нарушила молчание:
– Дядь Федь! Что это за чудо? Откуда тепло? Откуда свет?
– Погоди, Марусь! Всё в свой черёд! А пока имей терпение: ещё несколько манипуляций!
Фёдор Павлович прошёл вдоль одной стены, поочерёдно нажимая на какие-то рычажки. В результате то, что казалось панелями на стене, откинулось и превратилось в спальные места. По тому же принципу из противоположной стены появился стол-трансформер с лавками вдоль обеих длинных сторон. В довершение чуда вдоль третьей стены появились шкафы – по количеству жильцов, а из четвёртой стены выплыл огромный телевизионный экран, рядом с которым красовалось какое-то странное устройство, предназначение которого сразу понять было невозможно.
Фёдор Павлович огляделся и остался доволен. Указал гостям на двери. Одна вела на кухню – небольшое помещение, где можно было приготовить еду. Ни печи, ни электроплитки там никто не заметил, однако все обратили внимание на какое-то очередное чудо науки, отдалённо смахивающее на огромную микроволновку. За второй дверью скрывалась комната для санитарно-гигиенических процедур.
– Что ж, занимайте спальные места, шкафчики, складывайте верхнюю одежду. А я пока займусь приготовлением ужина.
* * *
Когда вся компания собралась за столом, пришла пора рассказать об источнике тепла и света.
– Лет 12 тому назад, – начал Фёдор Павлович, – во время одной из арктических экспедиций мы вместе с родителями Марусеньки обнаружили таинственный минерал. Обнаружили в вечной мерзлоте. Начали исследования. Удалось подтвердить внеземное происхождение этого минерала. Открыли его уникальные свойства – быть неиссякаемым источником тепла и света. Ему присвоили и научное название – валеоигнис. Именно его свойства легли в основу разработок в рамках проекта «Антихолодильник».
– А это правда, – подключилась к диалогу Маруся, – что подобные островки тепла оборудованы по всему миру?
– Хотелось бы верить, но увы, – в голосе Фёдора Павловича прозвучало горькое сожаление. – Я же говорил, что проект то и дело замораживался чиновниками. Боюсь, что дело не доведено до конца.
– То есть часть человечества погибнет в этом холодильнике?! – с ужасом воскликнул Митяй. Тот же немой вопрос стоял и в глазах Ольги Николаевны.
У Фёдора Павловича ответа не нашлось…