Салли осторожно заглянула в комнату.
Грюнт сидел в кресле у окна с толстым фолиантом на коленях. Салли полюбовалась
бы аристократическим профилем и парой тёмных завитков, спадающих на бледный
лоб, но момент был не самый подходящий. Она постучала по двери с внутренней
стороны и, когда медиум поднял глаза, страдальчески вздохнула:
— Кажется, у нас новый клиент.
Призрак, влетевший в комнату за ней,
неслышно заколотил по стенам своей увесистой палкой. Старик, при жизни полный и
явно страдающий от одышки, после смерти вовсю пользовался преимуществами
бесплотности.
— Чем дальше, тем сильней мне кажется,
— приподнял брови Грюнт, наблюдающий за призраком, который продолжал
бесноваться, — что в прошлой жизни ты была очень плохой девочкой, Салливан.
Такая карма на ровном месте не возникает. Где ты его подцепила?
Салли не ответила, только закусила губу
и постаралась состроить виноватое выражение лица. На Грюнта никогда не
действовало, но попробовать стоило.
— Снова ходила на кладбище, —
констатировал медиум. — А ведь я предупреждал, что ещё рано. Какой-то ты у нас
буйный, — это уже призраку, который принялся безуспешно обстукивать диван, — и
молчаливый.
Старик отвлёкся от своего занятия,
откинул в сторону палку, которая сразу же растаяла в воздухе, схватил себя за горло
обеими руками и принялся яростно душить.
— Поздравляю, Салливан. Приходите через
месяц, когда этот свеженький покойничек отойдёт от прижизненных травм и сможет
рассказать, кто он такой и что с ним случилось. Или можешь научить его языку
знаков, заодно сама выучишь и займёшься чем-то полезным, вместо того чтобы
гулять по сомнительным местам.
Грюнт закинул ногу на ногу, устроил
фолиант поудобнее и снова уставился в книжку, явно считая разговор исчерпанным.
Слегка присмиревший призрак и Салли уставились друг на друга. Ни одного из них
перспектива не обрадовала. Старик разинул рот, показав почерневшие остатки
зубов, и принялся что-то беззвучно кричать.
— Я знаю, кто он такой, — призналась
Салли. — Это мистер Алистер Гриксон.
— Что-то знакомое... — задумчиво
произнёс Грюнт, оторвавшись от книги.
— Один из почтеннейших и богатейших граждан
нашего города. — Призрак, не похожий сейчас ни на почтенного, ни на богатого,
ни на гражданина, снова замолотил по дивану палкой, но Салли невозмутимо
продолжила: — Я читала про его смерть во вчерашних новостях, но никаких
подробностей там не было.
— Хорошо, — сдался Грюнт, положил
фолиант на столик и повернулся к призраку: — Мистер Гриксон, кто вы такой, мы
выяснили. Осталось понять, какие дела у вас остались на земле: родственники,
деньги, месть...
Старик ожесточённо закивал на последнее.
Салли окончательно просочилась в комнату, стараясь не привлекать к себе внимания,
и тихо устроилась во втором кресле.
— Кто бы сомневался, — вздохнул Грюнт.
— Что-то старое или вашему нынешнему... состоянию кто-то поспособствовал?
Снова яростные кивки и попытки себя
задушить.
— О, может, вы ещё и подскажете,
кто именно?
Вряд ли медиум рассчитывал на внятный ответ.
Призраки в этом плане — ненадёжные свидетели и, как правило, момент своей смерти
помнят плохо. Однако старик задумался и заметался по комнате, пока не влетел
головой в комод. Высунувшись обратно, он яростно стал трясти рукой, показывая
внутрь. Грюнт не спеша встал, открыл верхний ящик комода.
— Замечательно. Мистера Гриксона убили
леденцы от кашля.
Мельтешащего по комнате призрака Грюнт
отправил куда подальше небрежным взмахом руки. Салли уставилась на него с
почтением и завистью, сама она так ещё не умела.
— А его можно навсегда услать или
упокоить? — Салли снова попробовала свой умильный вид.
— Можно, но сложно. — Грюнт с
вожделением посмотрел на фолиант, Салли тихо хлюпнула носом. Жить месяц с
неуравновешенным призраком ей совсем не улыбалось. — Проще было бы помочь ему
исполнить желание. Если бы он был адекватным
— Ну, пожалуйста!
— Хорошо, — сдался Грюнт, — тогда звони
своему поклоннику. Пусть расскажет, что знает. Полицию должны были привлечь.
— Он не мой поклонник... — привычно начала
Салли, но за телефоном побежала.
Ей пообщаться с Джоном, правда, не удалось.
Грюнт затребовал трубку, как только Салли дозвонилась до симпатичного полицейского.
А потом вернулся призрак. За недолгое отсутствие мистер Гриксон неплохо продвинулся
в материализации — хрипы и лихорадочные удары палкой по мебели стали слышны. И
Грюнт быстро указал Салли на дверь. Пришлось выходить во двор, уводя призрака
за собой.
Грюнт нашёл её на скамейке через
полчаса. Салли за это время уже умаялась выгуливать мистера Гриксона. К
счастью, в ходе прогулки он присмирел и сейчас просто сидел на скамейке с
поникшим видом. Салли даже стало его немного жалко и захотелось помочь обрести покой, а не
просто избавиться от вредного старикашки.
— Салливан, оденься поприличнее. Мы
едем в поместье Гриксонов.
В середине дня автобус был полупустой.
Призрак лениво летал по салону, пока не успокоился, выбрал одно место и устроился над ним,
почти не проваливаясь в сидение. Грюнт неспешно вводил Салли в курс дела на
задней площадке.
— Самое смешное, — начал медиум
занудным учительским тоном, — что причиной смерти действительно стал леденец,
только не от кашля, а обычная конфета-сосучка. Гриксон им поперхнулся. Пока
пытался откашляться, пока родственники пытались помочь, бац — и сердце не
выдержало. Приступ, умер на месте.
— И кому он тогда хочет мстить? — не
выдержала Салли. — Конфетной фабрике?
— Не думаю. Джон, правда, ничего
подозрительного не рассказал, разве что семейка там не сильно приятная и
похоронили Гриксона слишком быстро. Как будто не терпелось начать делить
наследство. Вскрытие не делали, семейный доктор засвидетельствовал смерть. На
здоровье погибший давно жаловался. Полицию вызвали, но попросили в поместье не
задерживаться.
— А нас не попросят? И вообще, нас на
порог хотя бы пустят?
— О да, ещё как пустят, — усмехнулся
Грюнт. — Мы с тобой представители страховой компании «ГрантИстаб», в которой у
мистера Гриксона был оформлен полис страхования жизни, и едем мы проверять
обстоятельства его смерти, чтобы одобрить выплату.
— Он застраховал свою жизнь? —
удивилась Салли, и призрак тоже повернулся к ним, наполовину пройдя сквозь спинку.
— Да, оно шло в комплексе вместе со
страховкой дома или участка. Джон — молодец в этом плане, всегда успевает
услышать полезные мелочи.
— Но они же и так богаты, — удивилась
Салли. — Зачем им ещё страховка?
— Ты не поверишь, Салливан…
Призрак принялся молотить своей палкой
по сиденьям перед ним так сильно, что остальные пассажиры стали озираться
вокруг и переживать вслух о неисправном автобусе.
От остановки пришлось идти до поместья
пешком по красивой тенистой улочке. Как и предсказывал Грюнт, внутрь им удалось
попасть без проблем, стоило только сказать про страховую компанию. Сначала они
прошли через тяжёлые кованые ворота в сад, потом — в сам особняк, внушительный,
но малость запущенный. Призрак, успокоившийся было, снова заметался, а затем и вовсе
улетел проверять родные окрестности.
В доме их встретила миссис Харрисон,
экономка, которая проводила их в гостиную, сказала, что сейчас позовёт господ,
и собиралась уже уходить, но Грюнт улыбнулся. Салли про себя застонала.
— Миссис Харрисон, подождите немного,
пожалуйста. Я всё равно собирался задать вам пару вопросов.
— Но я... — замялась пожилая дама.
— Совсем недолго, — усилил нажим и
улыбку Грюнт.
Устоять было нереально, Салли по себе
знала. Экономка нерешительно кивнула.
— Вы были в доме, когда произошёл
инцидент с мистером Гриксоном? Можете рассказать, как всё произошло?
— Да, я была здесь. Все были, домашние.
Мистеру Гриксону нездоровилось накануне, но во вторник полегчало. И он сказал
накрывать на обед в большой столовой. Там, — показала миссис Харрисон на
соседнюю комнату. — Я всё приготовила, они поели, потом перешли в гостиную.
Сюда, — добавила миссис Харрисон, помедлив, — а я осталась убирать со стола,
потом ушла на кухню. Здесь всё и произошло. Я не сразу прибежала, — повинилась
она, — господа до этого кричали и ругались.
— Ругались? — спокойно переспросил
Грюнт.
— Ах, это... — замолчала миссис
Харрисон, губы у неё поджались.
— Это не для протокола, — снова
улыбнулся Грюнт, — просто для понимания общей картины.
— Я же говорила, что мистер Гриксон
занемог до этого, а у него привычка есть, как только ему хуже становится, так
он завещание своё меняет. И все ругаться начинают. У мистера Гриксона характер
тяжёлый, чуть что начинает своей палкой...
Призрак выбрал этот идеальный момент,
чтобы залететь сквозь стену и стукнуть неразлучной палкой о крепкий дубовый
стол. Судя по облупившемуся лаку, эта привычка осталась у него с прижизненного
времени.
— Вот, точно так же, — заозиралась по
сторонам экономка и схватилась за крестик на груди.
— Не волнуйтесь, миссис Харрисон, —
успокоил её Грюнт и строго посмотрел на призрака, сразу малость присмиревшего.
— Расскажите, что было дальше, когда вы уже поняли, что это необычные крики.
— Так я и не поняла. Там, наоборот,
тихо стало, я и зашла посмотреть, не поубивали ли они друг друга. Захожу, а
мистер Гриксон вон там у дивана лежит, над ним Гриксон-младший и мистер Гэдэни
стоят. Молчат все. А потом как началось. Младшенькие не в себе: Эльза визжит, Рикки смеётся. Одна миссис
кричит, что надо звонить в скорую, вторая — что врача звать. Я подошла, а
мистер Гриксон неподвижный такой, бледный, и пульса нет. Леденцов этих пачка
валяется рассыпанная на полу, чтоб им пусто было.
— А откуда леденцы взялись? — робко
подала голос Салли.
— Так мистер Гриксон их постоянно ел.
Сладкоежка был. В день несколько пачек мог съесть, доктор говорил, что нельзя
столько сладкого, но хозяин только ругался и палкой отмахивался. Кто же знал,
что так выйдет.
Грустный призрак сидел за диваном и
кивал, соглашаясь.
— А можно посмотреть эти леденцы? —
спросил Грюнт.
— А нету их, — быстро ответила
экономка, — хозяйка, это которая миссис один, жена мистера Гриксона-младшего,
велела всё выкинуть. Мол, память нехорошая.
— И не жалко было?
— Жалко, конечно, такая куча осталась,
но никто в доме их не ест больше. И раз велено. Такие только в лавке Голден
продаются, недешёвые. И вкусные, не то что развесные за пару пенни.
— Понятно, — протянул Грюнт и зачем-то
уставился на призрака.
Что удивило Салли ещё сильнее, мистер
Гриксон кивнул и просочился сквозь стену.
— А расскажите ещё, миссис Харрисон,
мистер Гриксон, как хозяин, тоже тяжёлый был?
— Нет, что вы, — неожиданно улыбнулась
экономка. — Он неплохой человек в сущности. Платил всегда хорошо и вовремя,
отпускал, когда надо. А что кричал, так это характер такой и привычка дурная.
Да и с такими родственниками по-другому нельзя. Я после его смерти переживала
сильно. Даже себя чувствовать плохо стала. Сердце как-то колет нехорошо. Ещё и малыш
Джимми умер пару дней назад, так опять сплошные расстройства.
— Малыш? — насторожился Грюнт, да и
Салли как-то сразу нехорошо себя почувствовала.
— Нет, нет, не ребёнок, — успокоила
миссис Харрисон, — хотя для меня почти родной. Пёс наш сторожевой, ну как
сторожевой, от него только лая, а охраны никакой. Глупый. Вот и сейчас, съел что-то,
похоже, в саду не то, отравился. Сутки мучился, а потом...
— Мучился? Судороги? — поинтересовался
вдруг Грюнт.
— Нет, — покачала головой Харрисон, — судорог
не видела, тошнило Джимми, и слабый он стал, от еды отказывался.
— Интересно, — протянул Грюнт.
Салли интересно не было, но она
предпочла промолчать.
— Джоанна, — раздался из-за дверей
высокий дребезжащий голос.
— Ой, заговорилась я с вами, — быстро
опомнилась и поднялась с места миссис Харрисон. — сейчас позову хозяйку и
остальных.
— Да-да, спасибо вам большое, — снова
разулыбался Грюнт и тихо зашептал в сторону: — Уборная, Салливан!
— Что, — растерялась Салли, но быстро
сообразила: — миссис Харрисон, а можете заодно проводить меня в дамскую
комнату?
Заверив экономку, что она найдёт
обратную дорогу сама, Салли осталась в дамской комнате и в растерянности. К
счастью, воспользоваться комнатой по назначению она не успела, потому что
сквозь стену просочилась знакомая физиономия мистера Гриксона, который рукой показывал
следовать за собой.
Путь их лежал не на верхние комнаты, а
куда-то вбок и вниз. К большому счастью Салли, до тайного подвала с трупами
зверски замученных жертв добраться они не успели, а остановившись в простом
светлом коридоре с рядом скромных дверей. Комната, куда призрак позвал Салли,
была небольшой, но опрятной. В тумбочке на нижней полке нашлось три больших
пачки леденцов, одна начатая.
Когда Салли с призраком вернулись в
гостиную, там уже стоял крик. Солировали двое мужчин, один потолще, другой
повыше, а подпевали им их жёны, ровно обратных пропорций.
— Это вы нажились на наследстве. Вам
досталась большая часть. А это была наша очередь. Да-да. Деньги от страховой
должны достаться нам.
— Да вы сами это подстроили, боялись,
что отец вас из завещания вычеркнет. Нечего тут безвинных корчить.
Посреди «концерта» на диване сидел
Грюнт и, похоже, искренне наслаждался шоу. Когда он с вопросом посмотрел на
Салли, она слегка кивнула и скосила глаза на сумку. В стоявшем шуме в гостиной
шуме никто больше даже не обратил внимания на появление помощницы страхового
эксперта .
Но тут, брезгливо подвинув Салли в
сторону, в комнату величаво вошла девушка со вздёрнутым носом и, похоже, не
менее задранным самомнением.
— Мама, папа? Дядя, тётя?
Никакой реакции не последовало, только
Грюнт усмехнулся половиной рта.
— ТИХО ВСЕМ!!! — проорала девушка с
громкостью, которой сложно было ожидать от такого хрупкого создания.
Как ни странно, это подействовало. Все
замолчали и оглянулись на вошедшую.
— Звонили из страховой, — наслаждаясь
всеобщим вниманием, заявила девушка, — хотели назначить встречу по поводу
проверки. Просили перезвонить.
Молчание стало поистине гробовым. Время
замедлилось до предела. Салли почти физически почувствовала, как взгляды
скрестились на Грюнте и на ней. Женщина повыше и постройней начала открывать
свой рот, мужчина пониже и пошире рядом с ней тоже.
— Прошу прощения, опять в конторе
какие-то накладки, — успел первым невозмутимый Грюнт, и время снова потекло
нормальным ходом. — Обязательно скажу, чтобы разобрались. В принципе, я уже
успел узнать всё, что меня интересовало. Ваш случай совершенно ясный и двойственного
толкования не допускает.
— А как же? — раздались недоумённые
возгласы с двух сторон.
— По поводу получения выплаты, это уже
не в моей компетенции и лучше бы вам связаться с вашим нотариусом. А пока
разрешите откланяться.
Когда хотел, Грюнт мог быть и быстрым,
и ловким. Ни семейка Гриксонов, ни Салли не успели опомниться, как медиум ловко
подхватил свою помощницу и ретировался сначала из гостиной, а потом и из дома.
Призрак мрачным потрёпанным знаменем летел за ними.
Салли пришла в себя, только когда за
ними закрылись тяжёлые кованые ворота. Грюнт казался совершенно невозмутимым и
довольным. Мистер Гриксон — расстроенным и рассерженным.
— Как так, мы же ничего не узнали? —
тоже огорчилась Салли.
— Салливан, когда ты научишься думать
аналитически? — Грюнт скорчил лицо «я расстроен недогадливостью своей ученицы»,
схватил её за руку и потянул подальше от ворот. — Мы узнали более чем
достаточно. Мистера Гриксона травили давно и изобретательно.
— Но как?
— Леденцы... Ты забрала всё?
— Да. Я хотела оставить, но мистер
Гриксон не дал.
— И правильно. Хватит с них новых
жертв. И миссис Харрисон, и этот её Джонни…
— Джимми! — возмутилась Салли.
— Да неважно, — отмахнулся Грюнт. —
Причём яд использовали разный. У собаки и экономки симптомы отличаются.
— А кто? Зачем им это? И почему разный.
— Потому что мистер Гриксон с его дурной
привычкой переписывать завещание на каждый чих успел надоесть всем. А в
последний раз он угрожал и вовсе выкинуть из него родственников. Давно бы
следовало, кстати.
Призрак снова бурно закивал.
— Мне даже интересно, — продолжил
Грюнт, — что найдёт в этих леденцах экспертиза. И что в итоге подействовало.
Хотя не удивлюсь, что поперхнулся Гриксон сам, это подстроить не так просто. А
вот наблюдать в тишине, как умирает глава семьи, — это мы запросто.
— И мы что оставим всё как есть? — тихо
спросила Салли, в красках представив эту картину.
— Конечно нет, — невозмутимо заявил
Грюнт и щёлкнул пальцами.
Призрак, летевший за ними и пантомимой
изображавший невыносимое страдание и злость, вдруг застыл на месте и крепче
прижал к себе любимую палку. И заозирался по сторонам. Взгляд его то и дело
возвращался к родному гнезду, пока мистер Гриксон не сосредоточился и не
уставился в упор на медиума. С вопросом на лице.
— Правильно, — недобро улыбнулся Грюнт,
— я привязал тебя к особняку, и все, кто в нём сейчас находятся, будут тебя
видеть и слышать. Теперь они твоя забота.
Призрак довольно закривлялся, издал
торжествующий вой, уже достаточно громкий, и умчался в сторону дома.
— Око за око, — самодовольно заявил
Грюнт и добавил, переведя взгляд на Салли: — Что? Это несложно, они связаны с
ним кровью и виной, что ещё эффективнее. Я покажу тебе позднее.
Со стороны поместья донеслись
испуганные вопли, слышные даже за оградой.
— И позвони своему поклоннику, отдашь
ему леденцы. Пусть Джон добьётся эксгумации тела, проверит свалки, откопает
собаку. Сами уже разберутся как-нибудь, кто из родственников и зачем его травил,
— махнул рукой Грюнт и не торопясь зашагал к остановке автобуса.
— Он не мой... — по привычке начала
Салли, но тут осознание и облегчение накрыло её. С призраком и перспективой
провести с ним целый месяц было покончено. Хотя сейчас она, может быть, и не
отказалась бы.
Салли поспешила догнать ушедшего вперёд
медиума:
— Спасибо, Грюнт.
— Пожалуйста, Салливан, будешь должна.
И сделай милость, даже не смотри больше в сторону кладбища. Хватит с нас пока
«клиентов».