Майор Ежов оглядел пустынный галечный пляж. Деревянные шезлонги стройными рядами замерли в ожидании отдыхающий. В лучах встающего солнца море искрилось, приобретало ласкающий глаз лазурный цвет. Вдали рассекал водную гладь белоснежный парусник. На мелких волнах мирно покачивались красные и жёлтые буи.
Возле будки спасателей работали криминалисты, неторопливо прохаживался сержант ППС, суетились два частных охранника пляжа. Ежов направился к будке. Кивнул знакомому сержанту, пожал руки охранникам. Те заглядывали в глаза следователю, словно ожидали, что он тут же укажет на убийцу, и избавит их всех от длительных разбирательств и помех в работе пляжа.
- Степаныч, привет. Что у нас? - обратился Ежов к пожилому криминалисту, колдующему над трупом на открытой площадке будки спасателей.
- Добренькое утричко, Петрович. Всё как всегда.
Криминалист приветливо кивнул майору сверху, закрыл жёлтый пластмассовый чемодан, выпрямился во весь рост и с тоской взглянул на ласковое утреннее море. Не отрываясь от горизонта, позвал:
- Поднимайся.
Майор еще раз окинул быстрым взглядом синюю будку, одномаршевую лестницу, перила открытой площадки, два белых пластмассовых кресла. В глаза бросились оранжевые спасательные круги и яркие информационные плакаты. Над будкой возвышались два высоких шеста, на одном из них лениво колыхалось белое полотно с широким красным крестом. На втором держались скрученные сигнальные флаги жёлтого, красного и чёрного цветов.
Майор бодро заскочил на лестницу и взбежал на площадку. На пластиковом кресле сидел убитый. Парень лет двадцати пяти. Босой, в красных шортах и с обнажëнным торсом. Мускулатура выглядела внушительно, было заметно общее физическое развитие. Парень либо занимался фитнесом, либо был серьёзным пловцом.
Утренний бриз шевелил его светлые волосы с модным колорированием. Убитый сидел чуть приспустившись в кресле, так что голова упиралась в невысокую спинку и раскрытые глаза, застывшим безжизненным взглядом, взирали на линию горизонта. Тело застыло в расслабленной умиротворенной позе довольного жизнью человека. Вот только ни жизни, ни умиротворения от вида трупа не ощущалось. Из широкой мускулистой груди торчала рукоять кинжала.
Крови вытекло немного, значит клинок перекрыл рану. Но открытые глаза и спокойное выражение лица говорили о мгновенной смерти.
- Смотри какая красота, Петрович, - не прекращая любоваться восходом, сказал криминалист.
- Я и смотрю.
- Эх, не туда.
Криминалист вздохнул, обернулся:
- Смерть наступила между часом ночи и тремя часами утра. Удар в область сердца, под нижнее ребро, сзади, слева. Других повреждений и следов нет. Констатирую повреждение перикарда и брюшной полости, внутреннее кровотечение и тампонаду сердца.
- Удар нанесли сзади и слева? - Ежов зашел за кресло, примеряясь для нанесения удара. Дощатая платформа жалобно застонала под осторожными шагами майора.
- Появление убийцы убитого не встревожило. Удар нанесен левой рукой. Что можно сказать о силе удара?
- Скажу после вскрытия.
- Хорошо, Степаныч, спасибо.
- Ничего хорошего, - криминалист покачал головой, подхватил жёлтый чемодан и направился вниз по скрипучей лестнице. - А за “спасибо” прибавку к пенсии не получишь.
- С меня магарыч.
- Да, да, да.
Ежов огляделся. Здесь они закончили. Внизу сотрудники полиции завершали опрос очевидцев. Майор кивнул бригаде медиков, разрешив вывоз тела, и присоединился к полицейским.
- Кто обнаружил тело?
- Уборщик пляжа. В 3:44.
- Откуда такая точность?
- Электронные часы.
Полицейский кивнул в сторону. Ежов поглядел на огромный экран над входом на пляж. ''23.07 5:26 температура воды 24 воздуха 26''.
У входа начинала собираться толпа из ранних отдыхающих. За периметр ограждения пытался прорваться крепко сложенный парень. Майор обратился к охранникам пляжа:
- Это кто?
- Напарник Михи, то есть Михаила Прокопова. Убитого.
Ежов кивнул и крикнул ППСнику:
- Сержант, запусти.
Полицейский понимающе кивнул и пропустил парня. Тот торопливо приблизился к следователю, безошибочно определив кто здесь старший.
- Мишу убили? Так и знал, что этим всë закончится.
- Я, следователь Ежов, Иван Петрович. Вы кто?
- Меня ж здесь все знают, - парень просительно поглядел на охранников. - Иванов я, Степан. Работаю спасателем. Вон с Михой. Работал...
Он покосился на носилки, которые грузили в выехавшую на территорию пляжа машину Скорой Помощи.
- Как узнал об убийстве?
Парень на миг смутился, затем уверенно ответил:
- Дак, я на смену вышел. А тут полиция, Скорая.
- Давно здесь работаешь?
- Два месяца. С начала сезона.
- До этого был знаком с Михаилом?
- Да какой там. Я ж местный, из Гай Кодзора, а он из Москвы.
Местожительство напарника Степан произнëс пафосно. Ежов нахмурился:
- А что ж Михаил в столице работу найти не мог?
- Хотел окунуться в экзотику курортной жизни. Дак, какая тут, блин, экзотика?!
Спасатель говорил резко и напористо. Следователь пригляделся к нему внимательнее:
- Ты сказал, что знал, что так всë закончится. Что имел ввиду?
Степан заговорщицки склонился к майору, кивнул на охранников пляжа:
- Можем поговорить с глазу на глаз?
Ежов понимающе кивнул:
- Пойдем в машину.
Оказавшись в салоне автомобиля следователя, Степан горячо заговорил:
- Вчера у Михи конфликт вышел с кавказцами. Они тут лезгинку танцевали, отдыхать другим мешали. Мы вначале через мегафон пытался их образумить, но те сильнее разошлись. Мы вызвали охрану. Даги присмирели, но полезли в воду, и за буйки. Пришлось лодку спускать. Миха поплыл их на берег загонять.
- Почему Миха?
Степан удивленно поглядел на следователя:
- Так он вчера старший на смене был.
- Что дальше?
- Ну, загнал на берег. Не сразу, конечно. А на берегу те набросились на Миху, кричали, что порвут его, накажут, убьют.
- Так и сказали?
- Да. Там и охранники наши были. Всё слышали.
Ежов кивнул:
- У тебя с Михаилом как отношения складывались?
- Дак, нормально.
- Общались вне работы?
- Не. И так весь день на пляже, вечером каждый сам по себе.
- У Михаила какой характер был? Конфликтный он человек или нет?
Степан вдохновился, радостно затараторил:
- Был у Михи конфликт с одной питерской. - он не к месту подмигнул. - Обвинила его в изнасиловании.
Майор оценивающе поглядел на спасателя:
- Когда это было?
- Недели две назад. Ну как бы произошло две недели назад, потом разбирательство.
- Привлекали полицию?
- Ага. Она пьяная на пляже уснула. А утром протрезвела, и в полицию.
Майор удивлëнно изогнул бровь:
- Почему обвинила Михаила?
- Это уж я не знаю. Только она все две недели сюда таскалась, Михе мозг выносила, угрожала. Типа: приедут крутые ребята из Питера, и он пожалеет.
Ежов задумчиво кивнул:
- Фамилию заявительницы знаешь?
Степан кивнул.
- Черкани-ка.
Майор протянул блокнот и ручку. Степан, не колеблясь, взял ручку в правую руку и аккуратным почерком вывел ''Моисеева Анна Павловна 1999 г.р.'' Ежов недовольно сдвинул брови:
- А девушка у Михаила имелась?
- Ага. И не одна. Но жил он с Вороновой Эллой. Из Су-Псеха.
Майор забрал блокнот, сделал запись.
Что ж, Степан хорошо очертил круг подозреваемых. Остаëтся провести проверку, сопоставить факты. Спасатель оказался весьма информирован. То ли погибший был рубахой-парнем, то ли в этом скрывалось нечто другое.
Следователь заглянул в улыбающееся лицо спасателя. Слишком он был энергичен в столь ранний час дня. "Интересно, Степан понимает, что его тоже возьмут в разработку?"
- Ты этой ночью где был?
- Дома. Спал. Мама подтвердит. - быстрой скороговоркой ответил Степан.
"Неужели всë так просто", - пронеслось в голове следователя.
В стекло постучал молодой лейтенант ППС:
- Иван Петрович, оцепление снимать?
Ежов полностью открыл окно, впустив в салон солёный морской бриз:
- Да, Гриш, снимайте. Документы по опросу свидетелей не забудьте передать.
- Обижаете, Иван Петрович. Да и свидетель всего один. Катамаран, извините, найти не смогли.
- Что за катамаран?
- Уборщик сказал, что у берега целый час катамаран болтался. Сигналы фонариком подавал.
Ежов поглядел на лейтенанта. Тот пожал плечами. Следователь перевел взгляд на Степана. Тот потупил взор, затем решительно посмотрел на майора:
- Акватория свободная. Кто угодно мог приплыть.
Ежов удовлетворенно кивнул:
- Ну что ж, спасибо, Степан. Желаю хорошей смены. Гриш, снимай оцепление. Пусть люди спокойно отдыхают.
***
Найти кавказцев не составило труда. Камеры на парковке перед пляжем зафиксировали обниженную белую Приору с номерами искомого региона. Инспекторы ДПС в течении двух часов обнаружили интересующую следствие машину на улице Протапова. Там Ежов и застал всю компанию приезжих, отсыпающихся после ночного похода по барам гостеприимной Анапы.
Кавказцы настаивали на невиновности. Заявили, что всю ночь пьянствовали в ''Капитане''. Охрану ресторана Ежов знал, многие из них раньше работали в органах. Поэтому, по одному звонку, выяснил, что гости курорта говорили правду. С часу до трëх все пятеро неотлучно находились в заведении. Имелись свидетели и записи с камер.
В завершении беседы старший компании Резван откровенно заявил:
- Мамой клянусь, я такой игрушкой баран резать не стану. Врагу глотку зубами порву. А такой позор не возьму!
Ежов согласился. Ещё раз просмотрел заключение криминалиста, рассмотрел фото сувенирного кинжала. Такой продаётся в любой лавке на побережье. Кавказцы этим ''оружием'' точно не заинтересуются, и ни покупать, ни пользоваться не станут. В порыве ярости, гордые сыны гор, конечно, могли воспользоваться и таким орудием мести. Но сомнительно, что сувенир просто валялся на пляже или хранился в будке спасателей.
Да и положение тела на момент убийства не указывало на конфликтную ситуацию. А ведь именно этого стоило ожидать от появления на пляже желающих выяснить отношения.
Хотя, учитывая, насколько мастерски "игрушку" вогнали в сердце, снимать с подозрения гостей курорта пока было рано. Майор узнал, что те будут отдыхать в Анапе ещё десять дней, предупредил чтобы они не отлучались из района, и попросил каждого написать короткую записку.
Среди приезжих левши не было.
***
С гостьей из Петербурга майору Ежову повезло - перехватил ее в аэропорту за полчаса до начала посадки на рейс.
В деле об изнасиловании имелась масса прорех. Таких преступлений за курортный сезон набиралось сотни. Сюжет банально одинаковый - пьяная засыпала на пляже, утром обнаруживала преступные действия сексуального характера неустановленными лицами. Большинство пострадавших до полиции не доходили, остальные писали заявления, но на этом все и заканчивалось. Моисеева оказалась настырнее - получила заключение у гинеколога, настояла на экспертизе. Результаты потерпевшую разочаровали, так как наряду со спермой Михаила присутствовала семенная жидкость ещё двоих неустановленных мужчин. Кроме того, на всю ночь предполагаемого преступления у Михаила было алиби. Он сам показал, что с Моисеевой встречался вечером перед преступлением, когда она ещё была относительно трезвой. Их свидание зафиксировали камеры и свидетели. С хронометрической точностью - с 19:03 до 19:56.
Моисеева не смогла объяснить почему так настаивала на виновности Михаила, но даже по прошествии двух недель агрессивно реагировала на упоминание его имени. Зато искренне обрадовалась сообщению о его гибели.
Подтвердить собственное алиби она не смогла. Сказала, что вчера ночевала одна в номере частной гостиницы без камер видеонаблюдения. Писала левой рукой. Училась на пятом курсе Мединститута, специализировалась в хирургии.
Задерживать петербурженку пока что было рано. Отыскать Анну Павловну будет несложно, а скрываться она вряд ли станет.
Ежов пожелал ей счастливого пути и подумал, что вскоре, возможно, вновь придётся повстречаться. Уж очень гармонично Моисеева вписывалась в убийство спасателя.
***
Элла Воронова открыла калитку после затянувшихся переговоров. Она была оповещена о гибели сожителя, но встречаться со следователем не хотела. И лишь когда Ежов припугнул вызовом в Управление Полиции калитка благосклонно распахнулась.
Воронова тщетно пыталась укрыться в тени кустарникового персикового дерева. Но ввести в заблуждение майора не смогла, Ежов спросил:
- Это Михаил сделал?
- Мы поссорились, - девушка опустила вниз лицо, но, отливающие фиолетовым, синяки спрятать было невозможно.
- И часто ссорились?
- Это наше дело! - вспыхнула девушка, но тут же остыла, вновь стыдливо опустив глаза.
- У меня к вам несколько вопросов. Здесь можем поговорить?
Элла указала на скамейку в тени виноградника.
- Что вчера случилось? Лучше не сочинять.
- Мишу опять видели с очередной "отдыхайкой".
Девушка печально вздохнула и отвернулась.
- Часто он вас бил?
- Не очень.
- Обращались в полицию?
- Нет.
- Как всё происходило вчера? Во сколько началась ссора?
- Когда он пришел с пляжа. Ближе к девяти. Поужинали. Сели смотреть фильм. Потом как-то разговор зашёл на эту тему. Он меня ударил. Потом ещё. Потом ушёл.
- Во сколько?
Девушка всхлипнула:
- Не знаю.
- Фильм закончился?
- Нет. Но через минут пять титры пошли.
- Смотрели телевизор?
- Да. СТС.
- Что за фильм?
- "Леденец". Триллер психологический.
Ежов сделал заметку. Позже, по сетке вещания, можно установить точное время ухода Михаила. По ночному городу добраться из Су-Псеха до пляжа займёт минут пятнадцать. Это тоже легко проверить.
Майор на миг задумался. Название фильма показалось знакомым. Смотрел? Нет, ему и на работе хватает жести, чтобы ещё и психологические триллеры на досуге смотреть. Зато про этот фильм говорил кто-то из коллег, даже хвалил. Видимо, тоже недавно смотрел. И что-то там было про сложный моральный выбор, месть, справедливость. Следовательская чуйка говорила Ежову, что и в этом деле не обошлось без обиды, мести и обострённого чувства справедливости. Подспудно закралась мысль: может стоит посмотреть этот "Леденец"? Майор решительно её отмёл: "Ну нет, к чёрту, пойдём классическим путём, а не киношными шаблонами."
Он продолжил опрос:
- Что вы делали потом?
- Спать легла.
- Кто-то до утра вас видел.
- Конечно нет.
Ежов огляделся:
- Стакан воды можно?
Элла поднялась и вошла в дом. Вынесла стакан наполненный водой. Держала правой рукой.
Майор с удовольствием выпил. Вытер тыльной стороной ладони пот со лба.
- Спасибо.
Передал стакан.
Девушка взяла его левой рукой.
- У меня к вам, Элла Львовна, две просьбы. Первая, не покидать город пока идёт расследование. Вторая, образец почерка.
Ежов протянул блокнот и ручку. Девушка отставила стакан, взяла блокнот в левую, ручку в правую:
- Что писать?
***
Когда майор сел в автомобиль и погрузился в блаженную прохладу кондиционированного салона, прозвучал зуммер пришедшего сообщения. Ежов раскрыл присланный из Управления файл. Быстро пробежал глазами строки ответа на собственный запрос. Вычленил ключевые моменты и насупился:
- Вот тебе и “Леденец”.
Белая Тойота Камри вырулила на Супсехский шоссе и, в общем бесконечном потоке машин, поползла в сторону изнывающего от жары города.
Через час Ежов въехал на парковку перед пансионатом Золотая бухта. Обжигающий воздух с моря навалился, как только открылась дверца авто. Майор вмиг вспотел, но с удовольствием подставил лицо под яркие лучи солнца и жар от разогретых песка, гальки и воды.
Море слегка штормило, но над будкой спасателей реял желтый флаг, разрешающий купание. Отдыхающих было много, но и пустующих шезлонгов оставалось достаточно. Ежов помнил времена, когда пляжи выглядели менее респектабельно, но заполнялись под завязку, так что и пройтись, не наступив на загорающих, было невозможно.
В будке сидел незнакомый спасатель не старше двадцати лет.
- Где Степан? - поинтересовался майор и протянул удостоверение, чтобы пресечь ненужные разговоры, ужимки, недомолвки.
- На пирсе, - парень кивнул влево, и тут же, по-детски, прикусил губу. Он только что сообщил информацию, не предназначенную для полиции. Ежов лишь разочарованно покачал головой.
На пирсе среди нескольких белоснежных яхт и катеров, покачивался на волнах пришвартованный синий катамаран браконьеров. Степан оживленно беседовал с двумя загорелыми ребятами. При виде подходящего полицейского, ребята благоразумно ретировались к катамарану. Степан развернулся и попытался скрыть удивление и досаду.
- Не ожидал... - начал было спасатель.
- Познакомишь с друзьями? - перебил Ежов.
Степан оглянулся. От пирса, набирая скорость, уходил катамаран с зачехленным парусом.
- Не утруждайся, - отмахнулся майор, - пусть ими Рыбнадзор занимается. Меня они лишь как свидетели будут интересовать.
- Зачем? - Степан изобразил глупое выражение на лице.
- Степан, ты же взрослый парень. Неужели надеялся увести следствие, подбросив кавказцев и девочку из Питера?
- А что?
Ежов подошёл к оградительному поручню, поглядел вдаль:
- Смотри какая красота кругом. Море, солнце, простор. Зачем ты решил всё это на небо в клеточку поменять?
- Я вас не понимаю, товарищ майор.
- Приучайся, Степан, говорить ''граждан начальник''.
На пляж въехал полицейский УАЗ. Его одновременно заметили и спасатель, и следователь.
- Последний шанс оформить явку с повинной, - предупредил Ежов. - На суде зачтётся.
Степан потупил взор, затем взглянул на майора:
- Что со мной будет?
Ежов заметил как мелкой дрожью трясутся у парня руки.
- Тебе, Степан, светит от 6 до 15 лет колонии. Если будешь сотрудничать со следствием, а адвокат свою работу правильно выполнит, статью 105-ю переквалифицируют в 107-ю. Убийство в состоянии аффекта. Ограничение свободы на срок до трех лет, либо принудительные работы на срок до трех лет. Чувствуешь разницу?
Спасатель сглотнул и понимающе кивнул.
К пирсу подошли трое полицейских. Ежов обернулся:
- Гриш, мы тут побалакаем чутка. Позагорайте пока.
Лейтенант кивнул. Снял фуражку и пригладил волосы.
- А вы как догадались, что я его...? - упавшим голосом спросил Степан.
- Старо как мир. Мотив и возможность. - начал майор. - Передал я тебя в разработку. Выяснил, что мотив у тебя железобетонный. На этом пляже ты работаешь уже пять лет. Последние три года вся контрабанда рыбы через тебя шла. Небольшой, но всë же доход. А тут этот выскочка из Москвы. Уболтал твоих поставщиков. Как такое стереть?
- Москвич хитрожопый, - зло процедил Степан, - везде пролезет. Всё у него делишки какие-то поперек местных. Девок направо-налево имел. Подругу свою избивал.
- Так чего ж ты не поговорил с ним по-мужски?
- Дак, поговорил! - Степан в сердцах махнул рукой. - Месяц назад подрались. Хозяин сказал: если не прекратим бузить уволит обоих. Я то знаю - уволил бы меня, а этот Миха так и балдел бы на вышке. Ему же всё по кайфу. А я куда без работы? Если здесь уволят, на другие пляжи не возьмут. Чурчхелу что ли продавать?!
Ежов слушал хмуро. История до безобразия правдивая, да только поломал себе парень будущее.
Майор помедлил, продолжил:
- Теперь возможность. Убийцу Михаил хорошо знал, поэтому позволил оказаться у себя за спиной. Удар в сердце оказался точным и уверенным. Случайно такой не нанесëшь. А ты, как я выяснил, учился в Медколледже. Зимой подрабатываешь у брата в ветклинике. В школе переучился писать правой, но свободно владеешь обеими руками.
Степан спрятал руки за спину.
- Ну и камеры наблюдения. Зафиксировали твой приезд на мотороллере на пляж в час сорок и отъезд в два ноль восемь. Совпадает с временем убийства.
Спасатель ссутулился, словно на спину лëг тяжëлый груз. Майор спросил:
- Так как вчера всë случилось?
- Дак, Миха ночью встречал очередную партию рыбы. Я то график знаю. Пришёл поговорить. А он меня послал, и ещё дешевку сувенирную сунул. Поржал надо мной - сказал, что это оружие достойно такого благородного рыцаря, как я. Я-то вначале не взял, а потом схватил и... Я не хотел убивать!
Ежов покачал головой:
- Почему сразу не сознался? Кавказцев подставил?
- Дак, испугался я. А потом подумал...
Парень опустил лицо. В его глазах застыли слëзы.
Ежов кивнул ожидающему команды лейтенанту, и отвернулся, облокотившись на нагретые на солнце поручни.
Доски на пирсе спружинили, принимая вес троих полицейских. Щелкнули замки наручников. Заурчал отъезжающий УАЗ.
- Вот тебе и месть со справедливостью, - Ежов со злостью сплюнул вниз, - “Леденец”, твою мать!
Он безучастно глядел как волны накатывали на берег, пенясь и искрясь в лучах закатного июльского солнца. Многоголосье отдыхающих тонуло в шелесте прибоя и плеске волн у пирса. Воздух обжигал кожу, оставляя на губах солëный вкус моря. Мир спешил жить.