Часть 1. Институт времени. 2145 год
– Товарищи! - сказал председатель Института товарищ Юнь, открывая экстренное совещание совета академиков. - Через неделю юбилей нашего великого вождя и друга детей товарища Кима. Надёжный источник сообщил, что до юбилея нас не тронут, а после – всех расстреляют!
За столом установилось молчание. Никто не спросил “за что?”. Академики всё понимали. Институт работает уже почти десять лет, потрачены триллионы народных денег, а никаких результатов обществу не предъявлено. Несколько жалких изобретений, которые Институт всё же представил на суд общественности, только вызвали дискуссию о целесообразности существования Института.
– Нам нужно хоть что-то! - продолжил товарищ Юнь, обводя академиков ищущим взглядом. - Что-то впечатляющее, что можно преподнести товарищу Киму, нашему великому вождю и другу детей. Товарищи Ин-до, Грин, Блаженов! Ну, вы-то что молчите?! У вас-то должна быть хоть какая-то завалящая разработка!
Товарищ Юнь неспроста обратился именно к этим трём членам собрания. Академики Ин-до, Грин и Блаженов были диссидентами, приговорёнными народом к смертной казни. Их помиловали высочайшим указом за научные заслуги. Казнь заменили пожизненной работой в Институте времени. Теперь каждый из этих гениев современности возглавлял один из перспективных проектов Института. Однако прорыва в создании технологий, влияющих на время, так и не произошло.
Товарищи Ин-до, Грин и Блаженов переглянулись.
– Мне очень жаль, председатель Юнь, - начал академик Ин-до, опустив взгляд. - Вы же знаете, прототип фриз-гранаты, над которой работает моя команда, не прошёл испытания. Мы пока не смогли преодолеть эффект Долохова.
– Я тоже вас не порадую, председатель Юнь, - философски пожал плечами академик Грин. - Мы создали и доказали теорию времени. Она допускает возможность создания времяотливочных нанороботов и их инъектирование в ДНК для кратко дистанционного возврата индивидуума во времени по его персональной истории. Но до создания опытных образцов, как я уже сообщал вам в пятницу, понадобится, минимум, десять лет и совершенно другая технологическая база.
– У нас нет десяти лет! - взорвался товарищ Юнь, а потом умоляюще обратился к третьему академику. - Товарищ Блаженов! Пожалуйста, хотя бы вы предложите какое-то решение!
Академик Блаженов задумчиво потеребил бородку, затем, уставился на председателя сквозь дымчатые стёкла очков.
– Есть одна идея, - медленно проговорил Блаженов. - Моя Машина времени…
– Вы же говорили, она не готова, - тихо уточнил председатель, словно боясь спугнуть удачу. - Вы говорили что-то о парадоксе… Ка… Карга…
– Парадоксе Картмана, да, - подсказал Блаженов. - Из-за него мы не сможем вернуть Машину обратно из прошлого. А без возвращения темпоранавтов, путешествия в прошлое бессмысленны и даже опасны. Однако видите ли, дорогой председатель Юнь. Как и вам, мне тоже не улыбается быть расстрелянным. Думаю, я, возможно, смогу преодолеть парадокс Картмана. Отправившись в составе экспедиции, я произведу в прошлом необходимые замеры. Так я получу всю недостающую научную информацию и смогу перенастроить Машину, выведя её из-под влияния парадокса Картмана.
– Это возможно? - оживился председатель. - Вы раньше не говорили о таком варианте.
– Шансы шестьдесят на сорок, что это сработает, - ответил Блаженов. - Я не говорил, поскольку не готов был рисковать своей жизнью – ведь никто кроме меня не сможет сделать необходимые расчёты и перенастроить машину в прошлом. Но перспектива расстрела всё меняет.
– А не хотите ли вы сбежать от нас в прошлое, товарищ Блаженов? - вдруг вкрадчиво спросил политрук и начальник службы безопасности Института времени, майор Гацек, тоже присутствовавший на совещании и до поры молчавший. - Вы, товарищ Блаженов, элемент неблагонадёжный. Возможно ли, что вы хотите предать свой народ, предоставивший вам образование и право трудиться на благо общества? Может, вы хотите предать и нашего великого вождя товарища Кима, друга детей? Не родился ли в вашей гениальной голове замысел переписать историю, чтобы помешать Великой Корее объединить человечество под знаменем мира, единения и всеобщей любви?
Слова майора произвели на академика угнетающий эффект – Блаженов задрожал, ссутулился и, уперев взгляд в пол, пробормотал:
– Я лишь предложил…
– Разумеется, товарищ Гацек, никто не позволит товарищу Блаженову бесконтрольно путешествовать во времени и делать что ему вздумается, - с нажимом произнёс председатель. - Поэтому прошу не мешать мозговому штурму. Итак, товарищ Блаженов, отправлять человека в ближнее прошлое опасно. Но если мы отправимся во времена динозавров и привезём в подарок нашему великому вождю и другу детей товарищу Киму, например, доисторический папоротник – это будет эффектно! Вам есть что добавить, товарищи академики?
Академики Ин-до и Грин, всё это время обеспокоенно ёрзавшие, растерянно переглянулись. Грин открыл было рот, но, бросив взгляд на Блаженова, задумчиво кивнул и ничего не сказал.
– Знаете, что будет ещё эффектнее? - Блаженов подался вперёд, глаза его блестели из под очков. - Наш великий вождь и друг детей товарищ Ким увлекается творчеством Бэнкси – таинственного художника двадцать первого века. Творение Бэнкси будет отличным подарком на юбилей!
– Это же слишком опасно, нет? - растерялся председатель. - Менять историю…
– В том-то и суть! - воскликнул Блаженов. - Одна из работ Бэнкси была украдена в Лондоне в 2024 году. Никто не нашёл её. Больше она нигде не всплывала и не повлияла на историю. Что если…
– Её украли мы! - глаза председателя Юня засверкали от алчности. - Для нашего любимого великого вождя и друга детей товарища Кима! Если вы сделаете это, товарищ Блаженов, то наш Институт времени получит ещё больше грантов! Решено!
– Я возражаю! - тихо но твёрдо заявил майор Гацек. - Полагаете, мы можем отпустить врага народа в прошлое? Ни в коем случае! Это слишком опасно!
– Так отправьтесь с ним и проследите за безопасностью, - отмахнулся председатель.
Часть 2. Полигон Института времени в руинах Лондона. 2145 год
Перед серебристой капсулой Машины времени стояли трое: лучший сотрудник службы безопасности Института капитан Ли, майор Гацек и академик Блаженов. Все трое были одеты по моде двадцать первого века – в чёрные джинсы и кожаные куртки. У военных на поясах висело оружие, одолженное в историческом музее.
Натянуто улыбаясь и сутулясь, Блаженов выкладывал свои вещи из карманов на стол перед майором.
Досмотр близился к концу.
– Что это, товарищ Блаженов? - с напускной ленцой спросил майор Гацек, указывая на продолговатый гаджет.
– Это научное оборудование, товарищ майор, - заискивающе ответил Блаженов. - Тахионный измеритель для замера и расчёта данных. Без него я не смогу получить научную информацию, чтобы правильно настроить Машину и вернуть нашу экспедицию домой.
– Почему же это ваше научное оборудование, товарищ Блаженов, по форме очень напоминает фриз-гранату?
– Я конструировал тахионный измеритель наспех, товарищ майор. Наша экспедиция ведь подготовлена за два дня. Использовал запчасти со склада Института, а там выбор корпусов небольшой.
– Предположим, - улыбнулся майор Гацек и указал на три конфетки в мягкой упаковке. - А для чего же вы берёте вот это?
– Это Когнивир, леденцы для усиления мозговой активности, товарищ майор. Я ведь немолодой уже человек, без стимуляторов с расчётами могу не справиться. А в прошлом нам задерживаться никак нельзя. Заберём шедевр, настроим Машину и обратно.
Майор Гацек взял один леденец, понюхал, прочитал состав на упаковке, развернул и внимательно осмотрел, наконец, засунул в сканер и проанализировал на просвет. Ничего подозрительного. Обычный лёгкий наркотик, которые продаются в каждой аптеке.
А кроме леденцов, научного оборудования и одежды академик Блаженов ничего с собой в прошлое не брал.
Не было никаких причин дальше откладывать миссию. Тем не менее, майор медлил, задумчиво глядя на леденцы и тахионный измеритель.
– Хочу, чтобы вы знали, товарищ Блаженов, я вам не доверяю, - наконец, сказал Гацек и помахал перед лицом академика тоненькой газеткой. - Не вы ли автор вот этого диссидентского эссе, взгляните? Прелюбопытное, кстати сказать, чтиво. Не выдаёт ли оно ваши истинные намерения? Я вам прочитаю мой любимый отрывок:
В двадцать первом веке Человечество оказалось на развилке. Был хороший путь – построить на планете альянс свободных государств, вместе осваивающих космос и помогающих друг другу развивать науку. Казалось, всё к тому и идёт. Мы были в шаге от этой чудесной возможности.
Но история пошла по плохому пути – через большую войну на планете установилась власть одного диктатора.
Если бы можно было изменить историю. Если бы чуточку уменьшить или смягчить испытания, которые выпали на долю людей в двадцать первом веке. Если бы хоть чуточку меньше было плохих новостей, то люди не разучились бы доверять друг другу и вместо нашей мрачной антиутопии настало бы светлое будущее.
– Я написал это двадцать лет назад, - глухо ответил Блаженов, не поднимая взгляда. - Был осуждён. Осознал ошибочность своих взглядов и раскаялся. Помилован милостью нашего великого вождя и друга детей товарища Кима. И с тех пор честным трудом на благо народа искупаю свою вину.
Майор Гацек тяжело вздохнул и, наконец, кивнул. Трое темпоранавтов погрузились в серебристую капсулу.
5…4…3…2…1… и капсула исчезла.
Часть 3. Подвал заброшенной больницы. Лондон. 2024 год
Трое вышли из серебристой капсулы Машины и огляделись по сторонам, светя фонариками.
Мусор. Пищащие крысы. Ободранные трубы старого заброшенного здания. Бетонный потолок.
– Всё как дома, не так ли? - расплылся в улыбке майор Гацек. - Точь-в-точь наша общага для старших научных сотрудников. За сто лет, видать, ничего в мире не поменялось. Ли! Проверь, что здесь нет никого.
– Есть! - отозвался капитан, извлёк из кобуры револьвер и помчался к выходу из подвала.
– Погодите, товарищи! - засуетился академик Блаженов. - Надо снять научные данные, а то не сможем вернуться. Встаньте-ка поближе друг к другу! Вот так…
Темпоранавты неохотно, но послушались учёного. Блаженов направил на них тахионный измеритель, зачем-то зажмурил глаза и…
Ли вскинул револьвер. Оглушительно грохнул выстрел.
Пуля снесла академику Блаженову всё, что выше бровей. Труп учёного рухнул на пол. Теперь мёртвые глаза академика удивлённо таращились в бетонный потолок.
– Что, твою мать, ты сделал, ублюдок?! - рявкнул Гацек, наставив на своего сотрудника маузер, с которого всё ещё свисала музейная бирка.
– Выполнил ваш приказ, - чётко отрапортовал Ли. - Помешать врагу народа изменить прошлое.
– Это же не значит, что надо было его валить на месте! Как мы теперь вернёмся?
– Док предал нас, - спокойно ответил Ли. - Его глаза. Вы помните, товарищ майор, чтобы он их открывал?
На лице майора появилось понимание:
– Ах ты гнида диссидентская! - Гацек подошёл к трупу Блаженова, посветил на него фонариком, сплюнул. - Научное оборудование, как же. Тахионный, мать его, измеритель. Это же долбаная фриз-граната! Он же нас заморозил фриз-гранатой, старый упырь. Что-то сделал в прошлом. А потом отморозил нас. Думал, мы ничего не заметим. Только, когда он нас размораживал, то глаза забыл закрыть. Молодец, капитан Ли! Хвалю за наблюдательность! А эти академики? Хороши, черти! Говорили, прототип фриз-гранаты не прошёл испытания… Так-так-так… Ведь тут у нас целый заговор! Ну, теперь-то нас, пожалуй, не расстреляют. Мы с тобой, Ли, разоблачили предателей Родины. За такое орден дают. Тащи жмура в Машину. Возвращаемся домой.
– Но как мы вернёмся, товарищ майор? - недоумённо моргнул капитан. - Ведь без Дока мы не сможем перенастроить Машину.
– Знаешь, что я думаю, капитан Ли? - доброжелательно спросил Гацек. - А не брехня ли этот “парадокс Картмана”? Может, нашу Машину вовсе не нужно перенастраивать? Может, она и без того будет прекрасно работать? Прибери-ка здесь всё. После сходи на улицу, узнай текущие время и дату. Выясни, сколько мы были заморожены. А потом домой.
Часть 4. Лондон. 2145 год
Темпоранавты хмуро смотрели на хромированные небоскрёбы Лондона и уходящую в облака башню орбитального лифта. В небе сновали беспилотные автомобили, а по улицам ходили улыбающиеся люди в ярких одеждах.
– Это не наш мир, товарищ майор, - констатировал капитан. - Мы могли ошибиться в дате?
– Дата правильная! - рявкнул Гацек. - Мы должны были появиться на полигоне Института в руинах Лондона через минуту после того как отбыли. Но только здесь нет никакого полигона. И Лондон не разрушен. Этот ублюдок что-то изменил в прошлом! Эффект, мать его, бабочки.
Майор в бессильной злобе заскрипел зубами, но потом вдруг сразу успокоился, расслабился и заговорил очень спокойно:
– У нас всё ещё есть Машина. Что бы ни сделал Блаженов – мы это исправим и вернём наш правильный мир. Мы уже выяснили, что Блаженов продержал нас во фризе сутки. Что же он успел сделать за эти сутки в Лондоне двадцать первого века? Как сумел предотвратить создание Великой Кореи?
– Товарищ, майор! - решительно начал капитан. - Что если у Дока были не сутки, а больше? Он ведь мог летать на Машине в другие эпохи.
– Нет, невозможно! - отрезал Гацек. - Машина сохраняет историю перемещений. Я проверил лог первым же делом – Блаженов никуда не перемещался. Вот что мы сделаем. Перво-наперво нужно купить здесь учебник истории двадцать первого века. Мы сравним историю с тем, как всё должно было быть на самом деле, и найдём, где вмешался Блаженов.
– Почему мы не вернёмся в прошлое тот день, когда прилетели туда с Доком, и не проследим за ним?
– Не всё так просто, - ответил майор. - Машина зафиксирована в одной-единственной точке пространства. Перемещать её можно только с помощью особого подъёмного механизма – Тайм-транспондера, разработанного в Институте времени. Да только нашего Института больше нет – это будущее стёрто. Значит, Тайм-транспондера тоже нет. Значит, мы не сможем передвинуть Машину. Значит, мы не можем вернуться в прошлое в то время, когда там уже находится другая Машина. Иначе первая Машина появится на месте второй и случится какой-нибудь коллапс времени или ещё что-то. Нет, мы просто выясним, что сделал Блаженов, и переделаем всё обратно. У него были всего сутки, а у нас – всё время мира!
Часть 5. Подвал заброшенной больницы. Лондон. 2024 год
Двое сидели в подвале и “читали” учебник истории. Точнее, проглядывали информацию с высокотехнологичного планшета.
– Всё не так… - пробормотал Гацек. - Всё совершенно не так. Что это за “пророк Ра”, объединивший все религии в одну и остановивший религиозную вражду? Как чёртов Блаженов всего за один день создал религиозного лидера такого калибра?
– Леденцы, - вдруг сказал капитан Ли.
Майор недоумённо уставился на подчинённого.
– Леденцы исчезли, - пояснил капитан. - На трупе их не было. На полу тоже.
– Ну, Блаженов же собирался их съесть... - начал Гацек и вдруг возбуждённо вскочил на ноги. - Это же заговор! Три главных проекта Института – Машина времени, фриз-граната и времяотливочные нанороботы. Академики уверяли нас, что все три не работают. Но вот мы путешествуем на Машине и попали под действие фриз-гранаты. Что если и времяотлив существует? Что если эти времяотливочные нанороботы были в леденцах?
– Что такое времяотлив? - спросил ошарашенный Ли.
– У тебя нет высшего допуска, капитан, - нахмурился Гацек, но тут же продолжил мягче. - Ладно, сейчас уже не важно. Я расскажу. В Институте разрабатывали устройство, которое позволяет человеку перезапустить его день заново, сохранив все воспоминания о предыдущей неудачной попытке прожить этот день. Живи один день сколько хочешь, пока не проживёшь его идеально, а потом переходи к следующему. Эта идея очень интересовала нашего великого вождя и друга детей товарища Кима.
Гацек задумчиво потёр небритую щёку:
– Да, обладая такой великой силой, человек, пожалуй, может сделаться “пророком Ра”, объединителем всех религий. Что ж, пойдём найдём этого “пророка”, пока он им ещё не стал, и вернём наши леденцы. Судя по учебнику, в 2024 году нашему “пророку” ещё одиннадцать лет, он ходит в Лондонскую школу и не интересуется религией. Хочешь сходить на экскурсию по Лондону, капитан Ли? Осмотрим Биг Бен, выпьем кофе, заглянем на минутку в школу, отберём конфетку у ребёнка. Хе-хе-хе.
Часть 6. Лондон. 2145 год
Темпоранавты удручённо разглядывали Лондон. Орбитального лифта и летающих машин больше не было, зато город утопал в зелени, небо над Лондоном бороздили здоровенные летающие здания, а по аллеям вместе с людьми разгуливали андроиды.
– Это опять не наш мир, - констатировал Ли.
– Закрой рот, капитан, если нечего сказать по делу! - сорвался Гацек. - Мы на правильном пути. У пацана мы нашли только один леденец. Осталось просто выяснить, кому Блаженов отдал остальные два. Действуем по проверенной схеме – берём здесь учебник истории и снова возвращаемся в прошлое.
Часть 7. Подвал заброшенной больницы. Лондон. 2024 год
Двое сидели в подвале и “допрашивали” умные часы Alice. Хотя умные часы охотно делились информацией об истории, темпоранавты никак не могли сойтись во мнении, на кого же воздействовал Блаженов и какие именно факторы он изменил.
– Леденец наверняка у Илона Маска! - предположил капитан. - Колонизация Марса… Я не помню такое в нашей истории.
– Я тоже не помню, - признал Гацек. - Но Илон Маск в этом времени уже миллиардер. Будет трудно к нему подобраться. Нужно быть уверенным, что леденец у него.
Вдруг какая-то мысль осенила майора. Он выпрямился, медленно засунул руку в карман своей куртки и вытянул оттуда нечто, напоминающее тонкую газету.
– А ну-ка посвети сюда, капитан, - повеселевшим голосом сказал Гацек. - Что если Блаженов позаботился о нас и сам дал нам все ответы? Давай-ка почитаем его эссе. Там, кажется, было что-то интересное:
К захвату мира Великой Кореей и созданию мировой диктатуры Кима привела цепь трагических событий двадцать первого века:
Всё началось с печально известного бунта жителей города Светлый. Горожане вышли на протест против разгула преступности, эпидемии суицидов и трагических нелепых смертей, захлестнувших город. Жестокий разгон этого мирного протеста всколыхнул жителей других городов, что в итоге переросло в гражданскую войну, охватившая половину Евразии и всю Европу.
Ослаблением Европы воспользовались фанатичные религиозные лидеры, объявившие Великий Джихад. Началась двадцатилетняя религиозная мировая война.
Всё ещё могло закончится относительно хорошо, если бы в результате этой войны не случилась Атомная Перестрелка.
Именно тогда – на руинах старого мира – не затронутая катаклизмами Великая Корея смогла прибрать к рукам остатки и осколки некогда свободного мира.
Закончив чтение, Гацек расхохотался:
– Ай-да Блаженов! Умный ублюдок, а так прокололся! Теперь-то мы легко отыщем оставшиеся времяотливы! Значит, у нас пропали три леденца. А в эссе Блаженова три ключевые точки: гражданская война, Великий Джихад, Атомная Перестрелка. Какие из этих событий остались в истории?
– Я нашёл, майор! - откликнулся капитан, всё это время колдовавший над умными часами. - Вы оказались правы. В этом мире случился Великий Джихад, но не было ни гражданской, ни атомной войн. Нам нужен генерал Мартинес, командующий корпусом миротворцев ООН. Он не проиграл ни одной битвы во время Великого Джихада. А в конце войны, проигнорировав приказы начальства, вдруг совершил десант на территорию независимого Ирана и захватил пусковой центр баллистических ядерных ракет за час до того, как этот центр атаковали религиозные фанатики. Генерала Мартинеса судили, но оправдали, так как…
– Так как он предотвратил Атомную Перестрелку, - перебил Гацек широко ухмыляясь. - Да, это именно тот, кто нам нужен. Прозорливый гений, не проигравший ни единого сражения. На такое способен только человек, который может отмотать неудачный день и прожить его заново по другому. Кто этот генерал Мартинес в наше время?
– Полицейский из Барселоны, - сверившись с умными часами ответил капитан.
– Барселона?! Впрочем, ничего удивительного. Лондон этой эпохи – туристический и логистический центр. Почему бы полицейскому из Барселоны не прилететь сюда по каким-то своим делам?
Часть 8. Лондон. 2145 год
Темпоранавты разглядывали Лондон. Небоскрёбы здесь были не такими высокими, как в прошлых вариантах будущего. Андроидов не было. В небе сновали туда-сюда гудящие дроны. Люди на улицах куда-то торопливо спешили. Гудели машины, стоя в пробках.
– Да уж, не похоже на радиоактивные руины нашего мира, - хмуро заметил Гацек. - Ну, ничего – два леденца уже у нас. Добудем третий – сможем, наконец, вернуться домой.
Капитан Ли листал пухлую энциклопедию, которую только что выкрал из книжного магазина:
– Товарищ майор! Здесь не было гражданской войны, но случился и Великий Джихад, и Атомная Перестрелка. “Перестрелку” тут называют “инцидентом”. Террористы произвели ядерную атаку по двум городам, однако им никто не ответил. Обмена ударами не было. Большой атомной войны не случилось.
– Значит, именно гражданская война привела к тому, что военные атомных стран стали более недоверчивыми и поддающимися провокациям, - констатировал Гацек. - В эссе Блаженова сказано, что гражданская война началась из-за бунта в Светлом.
– Здесь ничего не сказано о бунте в Светлом, товарищ майор! - отчитался Ли, сверившись с энциклопедией.
– Как ты полагаешь, Ли, найдём ли мы в этом городе наш последний леденец? - спросил Гацек, довольно улыбаясь. - Держу пари, с подачи Блаженова там бегает по улицам народный герой и борется с преступностью. Такого будет несложно отыскать. Отправимся в прошлое, поселимся в Светлом и будем ждать. Местные СМИ сами наведут нас на след. Скоро мы вернём истиное будущее! Во славу Великой Кореи!
– Во славу Великой Кореи! - откликнулся Ли.
Часть 9. Россия, город Светлый. 2030 год
– Опять смотришь футбол, Ли? - ворчливо спросил Гацек, внося пакеты продуктов в квартиру, которую темпоранавты уже пять лет арендовали в Светлом.
– Виноват, товарищ майор, - привычно отозвался Ли. В его голосе не слышалось былого рвения и подобострастия.
– Что по новостям? - Гацек приземлился на диван перед телевизором, протянул товарищу банку пива, сам открыл вторую.
– Никакого криминала. Снова, - пожал плечами Ли.
Гацек недоумённо почесал щетину.
Они искали третий леденец в Светлом пять долгих лет. Искали, но не находили.
Местное телевидение, радио и газеты транслировали скучные провинциальные новости: в зоопарке родил енот, Светлинская команда КВН прошла в высшую лигу. Никакого “разгула преступности, эпидемии суицидов и трагических нелепых смертей, захлестнувших город” о которых писал в эссе Блаженов.
– Здесь точно должен быть народный герой, - пробормотал Гацек. - Мы что-то упускаем. Видимо, этот ублюдок борется с преступностью не привлекая внимания. Не может же Светлый действительно быть настолько… мирным.
– Товарищ майор, разрешите высказать версию? - Ли оторвался от телевизора и, дождавшись кивка, продолжил. - Мы с вами не историки. Мы ищем леденцы, полагаясь на эссе Дока. Что если Док не так глуп, как мы думали? Что если на самом деле гражданская война должна была начаться где-то ещё, а не в Светлом? Что если он написал о Светлом для отвода глаз?
– Не может быть! - вспылил Гацек. - Блаженов написал своё эссе за десятки лет до того, как создал Машину времени. Не мог же он планировать так далеко!
Но, разумеется, такой гений, как Блаженов, мог бы организовать себе весточку из прошлого. Попросить самого себя "ошибиться" в названии города. Гацек хорошо это понимал. Ах, зачем же он размахивал этим эссе перед Блаженовым? Зачем?! Следовало скрыть, что Гацек взял эссе с собой, что читал его. Кто бы мог подумать, что всё сложится так?
Ли вновь таращился в экран. Показывали чемпионат мира по футболу. Через некоторое время Гацек успокоился и тоже присоединился к просмотру. Темпоранавты по привычке болели за Корею.
Им обоим уже было понятно, что если за ближайшие год-два они не смогут найти леденец и вернуть свой мир, то перестанут искать. У капитана Ли зарождался роман с молодой соседкой по площадке. А Гацек стал чемпионом Светлого по армрестлингу и уже готовился к областным соревнованиям. Жизнь брала своё. Тайна третьего леденца так и оставалась неразгаданной.